— Ты спятил, что ли?! — прорычал он уже на мираджийском. — Пулю в голову захотел?
— Вдруг повезёт? — Моя грудь вздымалась от волнения.
Повстанец, шатаясь, перетаптывался босыми ногами по песку, полному осколков стекла, но с его губ не слетело ни звука.
— Так мы стреляем или нет?! — пьяно заревел Дахмад и швырнул в него пустой бутылкой, промахнувшись на полшага.
— А если не повезёт, то и платить не надо будет, и зрители сполна насладятся кровью, — добавила я, не сводя глаз с лица Хасана.
— И все уйдут довольные… — Губы его искривились в зловещей ухмылке.
— Кроме мёртвого Бандита, — вставил чужак шёпотом, так что могла слышать только я, и произнёс уже для Хасана: — Вот что. Мы разделим риск! — Я попыталась возразить, но осеклась, увидев его взгляд. Теперь мы стали союзниками. — Если Бандит так уж хочет, пускай встаёт первый. Я выстрелю и промахнусь, но его не задену. Потом встану с бутылкой сам, и промахнётся он. — Мои плечи уныло обвисли. Промазать? Вот ещё! Но он так доверяет мне… Я неохотно кивнула. — Тогда твой пьяница останется чемпионом, — продолжал Змей, — и ему не надо будет стрелять, а мы уйдём отсюда целые…
— И с деньгами! — поспешила вставить я, пока его благородство не оставило нас нищими. — Тысяча фауза со сборов — каждому!
— Хватит с вас и по сотне! — хохотнул Чернобородый.
— По восемьсот, — сбавила я цену.
— Пятьсот, и радуйтесь, что я никого не пошлю за вами, чтобы переломать косги!
— По рукам!
Не тысяча, но всё же лучше, чем совсем ничего. До Измана добраться хватит.
Толпа уже гудела в нетерпении.
— Эй, вы, трусы желторотые! — выкрикнул кто-то. — Стрелять-то собираетесь? Ваша мишень скоро штаны намочит!
Хасан решительно развернулся лицом к публике.
— Парни, да на что нам сдалось это мятежное отродье? Ещё и коротышка… — Он схватил бутылку с головы паренька. — Давай вали отсюда!
Повстанец таращился на него в изумлении, как висельник, у которого в последний момент перерезали верёвку.
«Беги же, идиот!» — подумала я. Спотыкаясь, он поплёлся к выходу. Напряжение у меня в груди чуть ослабло, но зрители роптали всё громче.
Хасан поднял руку, успокаивая их:
— Не лучше ли поглядеть, как трое наших финалистов будут целиться друг в друга? — Толпа снова взревела, радуясь неожиданному повороту. От криков и топота тряслись дощатые стены. — Вперёд, Синеглазый Бандит!
Я глубоко вздохнула. Неужели сработает? Эх, зря так быстро согласилась на пять сотен!
— Шагай, парень! — раздался шёпот над ухом. — Ты же мне веришь?
— Я тебя даже не знаю, — с сомнением глянула я на самодовольную ухмылку Змея.
— Тогда остаётся только верить. — Он стащил у меня с головы шляпу.
Волосы были спрятаны под куфией, видны только глаза, но всё равно без шляпы я чувствовала себя раздетой.
Путь к мишеням казался бесконечным.
Хасан с ухмылкой поставил бутылку мне на макушку.
— Что трясёшься, как невеста перед брачной ночью? Терпи, денежки так просто не даются.
Гнев придал мне силы, я застыла как вкопанная. Бутылка стояла неподвижно. Даже не шелохнулась — ни когда чужак встал на линию стрельбы, ни когда загнал в гнездо единственный патрон, ни когда поднял револьвер и нацелил, казалось, прямо мне в лоб. Только дыхание перехватило, а стрелок, как назло, не спешил, испытывая мои нервы.
— Давай же, струсил, что ли?! — вырвалось у меня.
И в тот же миг раздался выстрел. К счастью, дёрнулась я уже после. Толпа разочарованно заулюлюкала. Слава Всевышнему! Слышу — значит, жива.
Я наклонила голову и поймала бутылку — целёхонькую. Обернулась — пуля вонзилась в стену, пройдя на волосок от моего виска. Только тогда меня затрясло, то ли от нервов, то ли от радости, и я сжала пальцы на стекле, чтобы унять дрожь. В свою очередь, под свист зрителей двинулась на линию и встретила Змея на полпути. Задержавшись, он нахлобучил на меня шляпу и спросил:
— Ну как, нормально?
Я покачала головой:
— Совсем впритирку.
— Ну так что? — хохотнул он. — Это чтоб ты не чувствовал себя бессмертным.
— Не боишься шутить с тем, кто может сейчас вышибить тебе мозги? — Я сунула ему бутылку.
Он снова рассмеялся и зашагал к мишеням. Для меня попасть в бутылку не составило бы труда. В конце концов пьяный чемпион совсем не обязательно угодит в чужака, а если и так, что мне до того? Тысячи фауза какой-то незнакомец уж точно не стоит.
Я подняла револьвер и выстрелила. Бутылка осталась стоять.
— Игра окончена! — завопил Хасан, перекрикивая толпу. — Дахмад — чемпион! Ничья — в его пользу, он сохраняет свой титул!