Но лишний раз злить маму я бы не хотел, поэтому и заперся в своей комнате. Ну, зато я нашел себе занятие и не буду мешаться остальным. Подумав немного, я наложил на комнату сложнейшие щитовые чары и полез под кровать. Зачем? Да все просто как пять лакиров, у меня под кроватью был сделан небольшой такой многомерный тайник, где хранились несколько особо интересных артефактов из отцовского Хранилища, самые интересные книги из библиотеки, да несколько стащенных у Сойэрен зелий. Кстати, полез я туда именно за одним из артефактов — Всевидящее Око называется, когда‑то его папа отобрал у одной светлой команды, которая пришла его убивать. Конечно, этот артефакт работает только в руках светлых, но, по какой‑то неведомой причине, я тоже смог его активировать, хотя в принципе не должен был суметь даже коснуться его, так как светлые артефакты очень капризны и не подчиняются темным. Однако поиск этого артефакта занял довольно много времени, под руку все время попадалось что‑то не то, поэтому около меня уже скопилась приличная куча. И вот почему я навесил на комнаты щиты изнутри, а то эти артефакты так фонят, что меня мгновенно спалили бы, уж такое незаметным не осталось бы. Опа, а вот и Око, хм, запылилось, но ничего страшного.
Я выпрямился, держа в руках круглый шар из горного хрусталя, закаленного дыханием дракона и кровью нимф, а также слезами единорога (светлые по части слез вообще помешаны) и силой ветра (столько всего на какую‑то стекляшку!), и уже собирался с помощью него узнать, кто же наш таинственный предатель, когда сфера внезапно словно наполнилась черным туманом изнутри. Я был настолько этим удивлен, что даже забыл для чего собственно и достал Око, и продолжал тупо смотреть в темную поверхность артефакта, когда неожиданно тьма внутри немного рассеялась, и мне открылась странная картина: какой‑то незнакомый парень, смутно напомнивший меня самого, с белыми волосами и в серебристом плаще, развевающимся за ним, рядом с ним какой‑то светлый, и сражение вокруг них. Странно, что бы это значило? Картинка мигнула и сменилась, теперь я увидел женщину невероятной красоты, только вот что‑то в ней было такое, что прям вопило об ее отнюдь не человеческом происхождении. Нет, ничего против нелюдей я не имею, сам такой. А что? Неужто кто‑то думал, что правящая династия темной Империи люди? Естественно, этот факт не известен широкой общественности. Даже высшая темная знать этого не знает, но вот эльфы и Светлый правитель вполне осведомлены. Но я отвлекся немного, тем временем дамочка в сфере, не восприимчив я к женским прелестям, чему‑то кивнула, а в следующий миг Око потрескалось и обожгло меня. От неожиданности я выпустил его из рук, и артефакт полетел на пол, где и скончался смертью храбрых, а вот мои обожженные пальцы покрылись тонким слоем еле видных перламутровых чешуек — регенерация — еще один несомненный плюс того, чтобы быть членом императорской семьи. Ладно, про это сейчас опустим, а вот как быть с уничтоженным артефактом? И еще более интересный вопрос: кто его угрохал? Не я точно, может, та дамочка из шара, а может, старый был, ветхий, вот и самоуничтожился. Впрочем, все равно он никому особо не нужен был, хотя жаль, что не успел им воспользоваться, чтобы вызнать про таинственного гостя из библиотеки. Что ж, придется по старинке — все самому и с помощью логики и дедукции, чего у меня, не буду скромничать, не отнять. Вот с этого и началось все самое интересное.
На следующее утро я встал с твердым намерением начать искать того заговорщика, все равно делать‑то больше и нечего, поэтому перед тем, как выйти из комнаты на семейный завтрак, я спрятал свое ехидно — выжидающее выражение лица, а то матушка, увидев меня, точно запрет в комнате и очень надолго, и не видать мне поиска заговорщика.
— Его Высочество младший принц Темной Империи Кайрен эс'Аргион Велмарт Рэйан, — Рьян громко, аж уши заложило, возвестил на всю малую столовую.
Я смерил его таким взглядом, что он резко сбледнул с лица и постарался слиться со стенкой. Ха, вот какой я страшный! Ну, сам себя не похвалишь, известно, как потом себя чувствуешь. Впрочем, Рьян испугался не совсем меня, скорее того, что я могу ему устроить, о моей злопамятности (что есть, то есть) и особой пакостливости судачили все придворные, а вот про капризность, избалованность и изнеженность я бы еще поспорил. Вообще, если честно, в кругах высшей знати обо мне ходили просто нелепейшие слухи, впрочем, сам себе создал такой имидж, вот и пожинаю плоды.