Вечером, перед началом турнира, все наследники и их свиты прибыли в императорский дворец и были встречены безупречно вежливым начстражи императорской гвардии Магинарием Имерием.
На совместный ужин прибыл и министр Дезидерий, но вскоре, видя что все внуки покойного императора привычно сидят обсобленно и надежды на сговор меж ними нет - министр удалился, извинившись и в качестве повода сославшись на большую загруженность делами скорого выступления в поход на мятежные королевства.
Секретарь Рикульф сообщил министру что он получил списки рыцарей выставленных на турнир и теперь, вместе со своими агентами, подбирают такие комбинации пар, что бы потери тех или иных бойцов были наиболее существенны для вице королей и их людей. И они, почти что гарантированно - начали за них мстить невольным убийцам.
На утро следующего дня начался праздник: сперва играли оркестры и выступали стрелки, что под хохот и насмешки стоящей вокруг многотысячной толпы стреляли в мишени закреплённые на столбах или на спинах лошадей.
В случае одного особо неудачного выстрела и ранения коня - стрелку удалось случайно направить раненное животное прямо на ограду полигона стрельбища, где служкам всё же повезло его остановить, за огромными, выставленными там специально, щитами для осады городов.
Начались раздачи и продажа пирогов и вина, а чуть ближе к полудню, когда начался "отборочный турнир" рыцарей что не попали в основную группу, специально задержанный Рикульфом и перенесённый со вчерашнего дня на сегодняшний - на площади уже не было свободного места и люди вовсю теснились: в основном слушая крики тех, кто прислушивался к иным говорунам, находившимся близ главной арены и всем сообщавшим громкими голосами кто же победил и теперь будет участвовать в главном турнире.
Наследники дружно прибыли все вместе. После того как их люди обыскали предназначенные им ложы и выставили там посты, на главную арену в свои ложи зашли и кандидаты на трон империи и милостиво посмотрели начальные отборочные схватки.
Похвалили организацию и удобство как для знатных зрителей, так и для низких аристократов и простецов, что были вне трибун основной арены.
Выстрелы бомбард, в качестве праздничного приветственного салюта - несколько напугали наследников и Дезидерий попросил Рикульфа предупредить бомбардиров что бы их более не производили. Зато музицирование оркестра и выступление циркачей - всех повеселили и скорого начала основного действа, ради которого все и собрались, наследники ждали уже с весёлым нетерпением.
Перед праздничной приветственной речью министра Дезидерия, на возвышении - к нему приблизился сияющий Рикульф и сообщил что всё идёт отлично и пары разбиты таким образом, что потеря предназначенных в жертву интриги заговора бойцов - особо болезненно отразится на их господах, и наследники будут рвать и метать в ярости!
Второй секретарь,Тарасий, сказал главному имперскому министру что агентура ждёт лишь отмашки к началу провоцирования кровавых противостояний между сторонниками провинциальных королей и как только будет дан подобный сигнал, что уже пора начинать беспорядки - пару сотен глоток начнут взывать к отмщению на всех языках империи и лезть в бой, подспудно толкая стоявших впереди них людей к таким же действиям и по возможности активнее.
Свою речь министр Дезидерий произносил прочувственно: он говорил о будущем походе, примирении, в ожидании Избрания на престол нового императора, отказе от споров и единения всех королевств имперской державы, а закончил - пожеланием победы достойнейшему из рыцарей и показал на серебрянную чашу наполненную доверху новёхонькими, блистающими как тысяча миниатюрных солнц, золотыми монетам: "Это и есть приз победителю нашего турнира!"
Наследники вяло похлопали. Зато знать на трибунах вовсю веселилась, словно простецы и самые молодые из них даже яростно били в ладони, из за чего их более старшие родственники пристыдили шалопаев.
Девушки прятались за огромными веерами и постоянно стреляли глазками, как в стороны лож с наследниками, так и на рядом сидящих молодых людей.
На главную арену, для первой схватки, вывели пару бойцов на лошадях украшенных вычурными гербами на накидках.
Что то громко и важно объявлял глашатай, а Дезидерий, со своего удобнейшего места на возвышении, внимательно смотрел что происходило сейчас на остальных аренах, трёх поменьше: там также выставлялись пары бойцов и готовились к единому сигналу для начала всех поединков, что должен был подать сам главный министр империи трубачу, а тот, своим пугающим трубным рёвом - начать первые поединки одновременно на всех четырёх аренах.
Место "престолодержателя" располагалось на возвышении, вроде отдельной открытой башни, что несколько удивило наследников но они промолчали и позволяло министру наблюдать за всеми аренами при некотором желании, в отличии от лож вице королей, которые могли видеть лишь главную арену и, при повороте кругом - ещё одну, прямо за их спинами на определённом расстоянии.
--Всё. Пора начинать! - мысленно скомандовал себе министр и махнул платком в сторону трубача.
Тот немедля взвыл громким, истошным звуковым сигналом своего духового инструмента и тут же служки отпустили лошадей участников схваток, а сами рыцари, наклонив параллельно земле огромные , толстые, вычурно разукрашенные турнирные копья - ринулись друг на друга, желая быстрее противника разогнать свою лошадь и опередить в ударе, пускай всего на миг, оппонента.
Через пять секунд раздался чёткий звук сшибки копий с защитой надетой на рыцарей и с некоторой очерёдностью четыре последовательных удара.
Потом хорошо слышимый вздох на трибунах, когда множество людей проделывают это одновременно и наконец глухой шлепок падения одного из рыцарей в доспехах, на песок главной арены турнира.
Вслед этому случилось секундное всеобщее молчание и вновь бурная реакция отовсюду, но на этот раз от криков радости, до воплей негодования - и приглашения не валять дурака или призывов добить поверженного бойца.
Знать на трибунах главной арены вовсю веселилась и эмоционально, не присуще им обыкновенно, реагировала на случившееся поражение одного из участников схватки: после первого же удара копьём, рыцарь из Гарданы повернулся в седле боком и проехав на своём коне несколько метров начал крениться в сторону, потом, до того как разрешили его оруженосцам и слугам оказать ему помощь - он полностью свалился на песок арены и затих там...
Первой среагировала на произошедшее дочь Поллиона и супруга Борелла, Алуникофиэль: она громко, истошно, резко закричала, словно раненная чайка и бросилась немедленно, прямо сквозь строй охранников мужа и сидящей на трибунах внизу ложи принца из Гарданы знати - к раненному и сбитому на землю, рыцарю из свиты её мужа.
Женщина постоянно громко всхлипывала и отчаянно кричала на непонятном языке, отпихивала и просто вышвыривала баронов и графов с их мест на трибунах, если те не успевали быстро вскочить уступая ей дорогу и вообще, вела себя скорее неадекватно.
Дезидерий успел заметить краем глаза начавшееся оживление и на трибунах у боковых арен, однако вновь быстро вернулся к рассматриванию ситуации произошедшей прямо перед ним, на главной арене турнира: гарданцы были растеряны - Поллион буквально пожирал взглядом свою дочь, но сам не двигался с места, просто стоял словно столб и вытаращившись смотрел на лежащего рыцаря из его вице-королевства и бьющуюся в самой настоящей истерике над ним, собственную дочь. Борелл размахивал руками и кричал, он был скорее раздосадован, чем шокирован - выше всякой меры.
А вот супруга Борелла, королева Гарданы Алуникофиэль... Она, добравшись до всё ещё лежавшего пластом рыцаря гарданца, вокруг которого сейчас суетились слуги турнира и собственные оруженосцы поверженного бойца - женщина подняла окровавленную голову мужчины и стала смотреть ему прямо в глаза.