--Я могу собственноручно его четвертовать! - громовым голосом провозглашал Тибальд, перед всеми собравшимися. - Вывести на площадь, как курёнка, и отрубив конечности одни за одними, своими руками повесить усечённую тушку на петле, для примера всем прочим чинушкам империи, которые позволяют себе лишнее. Будет отличным наглядным примером для них всех.
--Костёр, лишь его пламя очистит от скверны ереси и лицемерия, предательства и постоянных измен, это жирное тело "престолодержателя"! - не соглашался с Тибальдом Хорхе и отчаянно размахивая руками и брызжа слюной на всех кто стоял с ним рядом, продолжал. - Отдайте его трибуналу инквизиции и вы увидите поистине потрясающее зрелище: поучительное и завораживающее, о котором ещё долго будут помнить потомки!
Великий инквизитор Корсо вновь подтащил, буквально за шкирку, секретарей поверженного главного имперского министра, его агентов и художника Брейхеля - ближе к стоявшей толпе высокой имперской знати и потребовал что бы те, в очередной раз, напомнили собравшимся грандам и Избирателям, что именно им приказывал Дезидерий и каковы были их цели: подлые убийства участников на рыцарском турнире и провоцирование противостояний свит наследников, аресты штабов столичной инквизиции и захваты их архивов, попытки убийства кого из наследников, в схватках, под стенами столицы, во время короткого конфликта с Кельрикой, освобождение ересиарха Руфуса и всяческое ему содействие - для захвата "честными" как можно большего числа земель и городов, и создании у них полноценной армии, что сможет противостоять на равных имперской.
Тарасий и Рикульф остервенело всё это повторяли раз за разом, под негодующие вопли грандов и Избирателей. Анулон молчал и смотрел в пол, явно шокированный происходящим. Агенты министра, особенно Клотт - всячески старались переговорить Тарасия и Рикульфа, и доказать своё желание "раскаяться и быть полезными новой власти". Художник, мастер Брейхель, пьяно улыбался и говорил тихо, отчего его вскоре перестали допрашивать.
Знать и наследники приняли решение вечером провести Высокий суд особой юрисдикции и немедленно вынести вердикт по "престолодержателю": его следовало арестовать и лишить всех полномочий. В дальнейшем, дав время Великому инквизитору Корсо провести полноценное расследование и описать все преступления Дезидерия, возможно следовало устроить и публичную казнь, но особо торопиться с этим никто не желал.
Всех свидетелей, из числа людей министра, решено было оставить под арестом в императорском дворце, на попечении Магинария Имерия и его императорских гвардейцев.
Знать потихоньку начала расходиться, до вечернего заседания и задержанного министра Дезидерия, под конвоем из полусотни пеших гвардейцев, скоро перевели в тайную тюрьму при императорском дворце.
Минарды уже окончательно покинули все помещения дворцового комплекса и ничем не могли помочь своему бывшему господину.
Тем временем, взявшие отпуск или отпросившиеся по "делам", императорские гвардейцы, а также их знакомые из свит наследников, люди комтура Тибальда и маркграфа Руггера, и прочие к ним примкнувшие - объявили на улицах столицы об охоте за телохранителями ныне арестованного главного имперского министра, и весёлыми ватагами носились по городу, отлавливая группы минардов, что шли без спешки на свои квартиры за вещами, что бы позже собраться у городских стен и покинуть, ставший им внезапно опасным, полис.
Тут же затевались уличные драки, переходящие в форменные сражения: троих минардов буквально растерзал отряд в полсотни ромлеян, с которыми минарды ранее, до похода, особенно яростно ранее воевали.
Ромлеяни подвесили избитых и покалеченных в свалке минардов на столбах - и начали отрезать им уши и носы, рубить пальцы или срезать ломтями мясо, с трепыхающихся и орущих тел своих жертв.
Возле небольшой площади, где находились квартиры командира минардов Грогго и части офицеров охраны Дезидерия, случилось побоище тридцати пяти минардов и сотни их противников - что продолжалось с четверть часа и минарды не без славы окончили свою жизнь: личная охрана министра Дезидерия заколола и зарезала половину своих в разы более многочисленных противников, когда пали последние из минардов и тела личных охранников Дезидерия были привязаны к повозками, и под улюлюкание столичной черни, ранее так всегда радостно приветствующей минардов на улицах города - проволочены по камням вплоть до императорского дворца, на площади перед которым и повешены, головами вниз, что бы все видели что произошло с бывшими выскочками.
По всему городу устраивались многочисленные облавы и охоты на минардов: Их убивали всеми возможными способами и нередко - пыточными. Обстреливали из за укрытий из луков и арбалетов, преследовали конными пеших минардов, на узких улицах города и давили копытами при наезде, ломали руки и ноги молотами, и чуть живыми волокли на очередное публичное глумление, на ближайшую площадь.
Внезапное и страшнейшее падение патрона минардов - стало концом для большинства из них: многие из телохранителей дезидерия погибли ранее, во время недавнего сражения с "честными" или были брошены раненными, своими товарищами в имперском походном лагере, при паническом бегстве министра. Те кто выжил и добрался до столицы вместе с Дезидерием - сейчас уничтожались императорской гвардией и свитами наследников, люто их ненавидящими.
Минардам первыми вернули долги, ранее ими чаще всего, из всех, преследуемые, ромлеяни: они большими группами вламывались в дома, где по их мнению могли прятаться телохранители министра Дезидерия и устраивали там невероятный разгром, даже не находя в помещениях минардов. Шумливые ромлеяни насиловали служанок, избивали слуг и постоянно запихивали себе в карманы всё что потом можно было продать, скупщикам краденного.
Императорская гвардия, с молчаливого одобрения своего командира Магинария Имерия - мстила минардам за то, что те посмели вместе с ними, какое то время, патрулировать дворцовый комплекс императорского убежища, что ранее было привелегией службы только лишь избранной дворянской гвардии.
Столичные простецы люто возненавидели Дезидерия за проваленный поход и множество своих отцов и сыновей, брошенных, по распространявшимся слухам, раненными прямо на поле битвы - на растерзание звереподобным еретикам Руфуса.
Подобными слухами все улочки столицы наполнили агенты инквизиции, живоописуя картины одна страшней другой.
Столичные жители сейчас постоянно сообщали поисковым командам где можно найти очередные группы и отряды минардов, и с радостью выступали в качестве проводников к их жилищам.
Отряд, состоящий из инквизиторов и людей кельрикского наследника Амвросия - решился совершить нападение на главный особняк министра Дезидерия в столице, хотя на это и не было пока ничьего разрешения или приказа.
Инквизиторы, горланя во всю мощь своих глоток: "Отмщение за штабы трибунала!!!" - ворвались в помещения данного огромного поместья и начали поголовно всех арестовывать.
Пятерых минардов, бывших в доме на лечении после похода - немедля вытащили, с побоями, на свежий воздух и после краткой обвинительной речи вздёрнули на ближайшем же дереве, за руки и за ноги. Далее мастера обращения с оружием, из числа рыцарей-инквизиторов,начали их привселюдно потрошить, ещё живыми, под вопли страха и боли своих жертв, и несмолкаемые крики одобрения из числа своей "чернорясной" братии.
Замученных минардов перестали терзать лишь когда один из инквизиторов объявил что найдена тайная комната Дезидерия и следует перенести все документы из неё - в Храмину, где Великий инквизитор Корсо займётся разбирание захваченных ими трофеев.
"Колесо сделало круг" : совсем недавно министр Дезидерий рассматривал захваченные в штабах столичной инквизиции груды документов и вот теперь, спустя чуть более полутора месяцев после этого - его собственный особняк был взят инквизиторской облавой и все записи министра - отправлены в поместье наследника из Кельрики Амвросия, Храмину.