Гундобад особо не верил что им удастся что либо изменить, но сожаления и размышления последних лет, что он не погиб в честной борьбе и струсив, подло предал своих сотоварищей - сейчас придавали ему силы что бы попытаться всё исправить, хотя бы в самом конце своей жизни и хоть частично искупить свою вину новой борьбой с неравенством в империи, и даже сгинув в данном противостоянии - всё равно окончить жизнь достойным борцом, а не подлым, малодушным негодяем и предателем.
Марк и Шильд смогли чётко указать людям барона все установленные ими метки, на старых, сожжённых и потому заброшенных мельницах, где были спрятаны схроны с арбалетами и болтами к ним. В лесах под выкорчеванными и осторожно вновь установленными пнями, где находились ямы с кошелями полными монет. Рассказали как найти в брошенных каменоломнях знаки, что укажут возможное нахождение уложенных в промасленную холстину алебард и коротких палашей вместе с топориками, где в этих каменоломнях следует искать какие верные приметы, что бы обнаружить старые повозки с бомбардами и бочки сухого "взрыв порошка", к орудиям. И наконец, в каких именно колодцах, что уже давно высохли, возможно найти полные монет, золотых, но чаще серебряных - большие кованные сундуки, что ждут своего часа и дадутся лишь в руки новых последователей праведника Руфуса, честнейшего из честных что появлялся под Светом святого Светила.
Несмотря на приглашение от владельца замка и его людей, Марк и Шильд наотрез отказались присутствовать на осмотре Руфуса лекарем, устроенного не только для лечения но и агитации, что бы первые, из новых бойцов праведника, видели как мучали имперцы их лидера.
Агенты Дезидерия постарались как можно скорее отбыть, объясня своё поведение желанием запутать следы в случае возможной погони и отвести от замка скорую угрозу, если таковая будет.
На самом деле пара агентов главного имперского министра опасалась, что Руфус совершенно не узнает их и сам начнёт допытываться с чьей помощью его освободили, благо они почти и не виделись с ним: ни когда старика сонного укладывали в ящик, люди коммандора Граффа, ни потом, во время схватки в конюшне или когда шалого, после сонной настойки Руфуса вывели из кареты, что бы первый разпоказать барону Гундобаду. Объяснить кто они такие и почему его спасали, было бы ненужной тратой времени и пара решила от неё увернуться. Что бы не возникло новых подозрений со стороны барона и его людей.
Поставленная министром первоначальная Задача была ими выполнена и ничего нового они более предпринимать не собирались: Руфус выпущен на свободу и вокруг него сформирован отряд последователей, что со временем станет костяком его будущего воинства. Новым еретикам "честных" в меру очевидно описали ориентиры, по которым следует искать клады для "верных и честных", и когда новые бойцы Руфуса вооружатся, особенно бомбардами - есть немалый шанс что они наведут страха по всей ближайшей округе, а при сдаче Руфусу заранее подготовленных именно к этому городов, в которых агентура министра Дезидерия готова к немедленным действиям как только "честные" подойдут к их стенам и потребуют сдачи полисов - дело, порученное им министром, казалось Шильду и Марку совершенно выполненным, причём отменно, за что может быть получена соответствующая награда, благо Дезидерий никогда не жадничал со своими агентами.
Оставаться и напиваться, среди малопонятной публики, что из себя сейчас представляла ватага в баронском замке Гундобада и рисковать получить нож в живот или заронить подозрение у хозяина замка - им совершенно не хотелось.
--Скорее! - торопил Шильд друга Марка, когда она на скаку преодолевали мост или какой брод через ручей. - Хватит нам разъезжать под охраной головорезов Граффа или мясников из числа фанатиков Руфуса, хочу быть подалее от всех этих милейших людей!
--Ты стал какой то суетливый! - хохотнул Марк, не узнавая ранее медлительного и спокойного, как сонный медведь в своей берлоге, друга.
--Да! Старуха кухарка в тюрьме! Она была права... И коммандор Графф - тоже! - непонятно отвечал Шильд и лишь по новой пришпоривал свою лошадь, бывшую и так уже полностью в "мыле".
Через пять часов скачки пара агентов министра смогла сменить лошадей на одной из имперских почтовых станций и наскоро пообедав, отправилась на встречу с секретарём Дезидерия - Рикульфом, что за свои предыдущие ошибки, особенно при "турнире на крови" - был отправлен главным имперским министром присматривать, как обыкновенный начальник провинциальной агентуры, за тем как проходит подготовка плана с участием нового восстания ересиарха Руфуса и не стоит ли подбросить денег или оружия восставшим, что бы новый мятеж "честных" мог сразу же вспыхнуть с огромной силой и настолько напугать имперскую знать и жрецов, наследников императора и их провинциальных первых министров, что никто из них не воспротивится назначению единого командира на новый поход и перенаправлению их отдельных отрядов и дружин, с подавления бунтов в Ромлее, Урдии и Амазонии - на искоренение старой ереси "святого и честного Светила", олицетворением которой и являлся ересиарх Руфус, как для своих сторонников, так и ярых ненавистников его.
Пока Марк и Шильд скакали как одержимые, что бы скорее добраться до особняка в котором находился штаб агентуры Дезидерия что и занимался подготовкой нового появления на политической арене давнего затворника и пленника, праведника Руфуса - самого старика, со всевозможным пииитетом и вниманием, осмотрел личный лекарь барона Гундобада и к немалой радости своего хозяина, сообщил барону следующее: старик опоен каким то составом, но не ядом, скорее настойка хмельная или снадобье для сна, отсюда и все его заторможенные действия и медлительность в движениях и при ответах на вопросы. Никаких серьёзных ран нет и видимо от голода, по крайней мере явного, он также не страдал. Для своих лет старик был весьма здоров.
По словам лекаря выходило, что Руфус сейчас нуждается в отдыхе, после чего, например утром, его следовало как следует накормить, но без вина или чего подобного и позволить принять ванну, в которой старик пожалуй нуждался более всего и лишь потом начинать полноценные беседы с ним.
С максимально возможной осторожностью и почтением, вялого Руфуса, что всех благословлял, отвели в его новые покои и приставив к дверям стражу, из пяти вызвавшихся добровольцев, бывших ветеранами ещё первого мятежа "честных" - остальные вернулись к праздничному трапезному столу, в большой зале замка.
Было принято следующее решение между собравшимися в штабе Гундобада людьми: с самого утра отправить людей в ближайшие сёла и городки, и сообщать о возвращении Руфуса в мир, и его желании продолжать борьбу на благо "честного распределения благ" между всеми живущими в империи. Люди, в связи со смертью императора, немного распустились и пока ещё не видят ни в ком из наследников единственного его преемника, а поэтому есть шанс в подобное междувременье попытаться предложить новую идею развития империи и заполучив под свои знамёна несколько тысяч бойцов - начать захватывать соседние города, как и советовали люди, что помогли столь неожиданно освободить такого важного и знаменитого узника империи.
Следовало отправить гонцов к лагерю "рубак", на горе Лабоир и предложить им встать вновь под знамёна их прежнего лидера, и попытаться изменить существующий бесчестный миропорядок.
Группы из бойцов, в замке самого барона Гундобада, следовало разделить следующим образом: к "рубакам" отправится не более пяти человек, с письмами где будут начертаны лично рукою праведника Руфуса слова обращения к своим бывшим бойцам и упоминания тайных бесед или совещаний, о которых могли знать лишь старшие командиры того движения.