Чтобы избежать путаницы, я хочу предложить для доисламского периода следующие обозначения. «Большой Иран» включает всю территорию, на которой в историческое время говорили на иранских языках и культуру которой можно считать преимущественно иранской. Некоторые районы Средней Азии, Северо-Западной Индии, Закавказья и Месопотамии, равно как и нагорье, включающее территории современных государств Ирана и Афганистана, относятся к «Большому Ирану» (понятие, имеющее только историко-культурное значение). Для того чтобы отличать ядро, центральную часть — собственно Иран (современные Афганистан и Персия) от периферийных областей, мне кажется удобным пользоваться для последних французским термином I’Iran exterieur («внешний Иран»), Несомненно, что здесь трудно провести сколько-нибудь точную границу, ибо главный наш критерий — культурный ареал, а не политическая карта. Так, Сасаниды были уверены, что столица их империи, Ктесифон, около современного Багдада, находится в Эраншахре. В то же время некоторые области на побережье Индийского океана, входящие в состав современной Персии, в сасанидский период не считались частью Ирана. Хотя в этой книге речь пойдет прежде всего о собственно Иране, мы не могли исключить из рассмотрения и те районы, где преобладала иранская культура, в особенности Среднюю Азию и Северо-Западную Индию, — они должны занять важное место в нашем изложении. Слово «Персия» условимся употреблять для обозначения современного государства или соответствующей территории в древности; для ахеменидской провинции и нынешней области на юго-западе Ирана будем пользоваться греческим названием Persis (Персида) или арабизованным Fars (Фарс).
Точно определить хронологические координаты нашего изложения так же трудно, как и географические рамки. Основная часть книги посвящена Ахеменидам, парфянским Аршакидам и Сасанидам — периоду от VI в. до н. э. до VI в. н. э. Однако для того чтобы правильно понять эпоху Ахеменидов, необходимо исследовать историю их предшественников — мидян, и даже народов, выступивших на историческую арену еще раньше. Не выходят за рамки нашей работы и вопросы этногенеза, заставляющие углубиться в очень отдаленные эпохи. Объяснения требует верхний предел изложения, избранный нами, — десятый век н. э.
Распространение ислама имело, несомненно, огромное значение не только для Ирана, но и для всего Ближнего Востока. История этой части земного шара может быть разделена на два периода — доисламский и мусульманский. С влиянием ислама на страны, лежащие между Средиземным морем и рекой Инд, не могут сравниться ни завоевания Александра Великого, результатом которых был эллинизм III—II вв. до н. з., ни проникновение культуры Запада в наши дни. Однако не следует считать арабское завоевание VII в. концом древнеиранского периода. До тех пор, пока ислам оставался всего лишь религией арабов, Иран не был покорен исламом. Только в десятом веке, когда мы находим новоперсидскую литературу, пользующуюся арабским письмом, которая, пожалуй, больше чем все другое способствовала проникновению древних иранских традиций в культуру ислама, можно говорить о начале новой эры, ибо новоперсидская литература не только персидская, но, что более поразительно, также и мусульманская. Начиная с этого времени Иран прочно становится мусульманским, и все восстания или сепаратистские движения, возникавшие в халифате, которые удобства ради неправильно определяют как проявление «иранского национализма», проходили под флагом ислама. Династии мелких властителей в Иране были в известном смысле скорее рьяными поборниками ислама, чем персидскими патриотами, врагами мусульманства, как их нередко характеризуют. Освободив ислам от ограничений, налагавшихся на него привязанностью только к арабскому языку и к бедуинским традициям арабов, персы действительно много сделали для того, чтобы превратить ислам в мировую религию, и, таким образом, способствовали его сохранению и распространению. Именно поэтому кажется оправданным относить к истории древнего Ирана период вплоть до десятого века н. э., когда начинается история мусульманского Ирана. Такая периодизация не противоречит истории арабов в Иране в седьмом—десятом веках нашей эры, что является совершенно особой темой.