Дайенн закатила глаза, переживая глубокий шок.
— Я, конечно, слышала про разные виды… неденежных взяток… Но это уже выходит за пределы…
— Не кипятитесь, леди, — шепнул Ранкай, — между прочим, это возможность кому-то, хотя бы кому-то одному, дать свободу. Мы, конечно, не оставим их тут в покое, и рано или поздно разгоним этот базар-вокзал… Но прямо сейчас мы этого сделать не можем, местное население нас на помощь не звало. Это слишком большая, слишком долгая работа. Кое-кто может и не дождаться. Смекаешь?
Да, да, это, несомненно, было понятно. Разве не пришли они сюда именно для того, чтоб обменять всё равно не нужный им самим компромат если не на принцессу, то на какую-то информацию о ней? Но переваривать подобные предложения, будучи представителем полиции Альянса, от этого как-то не легче. Но господин Альтака прав, есть места и ситуации, где не получится действовать по обычному протоколу. Здесь свой, особый протокол…
— А некислородных, стало быть, нет никого? — раздался от дверей глухой через дыхательную маску голос одного из транталлилов.
Малхутарро покосился на него неприязненно — в его понимании, простому охраннику нечего и рот разевать, когда серьёзные господа беседуют, но ответил как можно любезнее:
— Нет, у меня таких диковин сроду не бывало. Да на что мне? Какой с них, с некислородных, прок? Больше на генераторы атмосферы для них потратишься, чем пользы с них поимеешь. Нет, не по мне такая экзотика.
Дайенн невольно тоже бросила взгляд в ту сторону — что сказать, дискуссии о целесообразности такой экзотики и в полицейских верхах периодически поднимались, первые годы случались потери в составе просто из-за неверно рассчитанных или повреждённых баллонов. Однако разделить полицию «по атмосферам» нацело не получалось — потому что нацело не делилась сама преступность. Кислородники прятались в метановых мирах именно потому, что преследователям из родных миров сложно было их там разыскивать, технологии создания искусственной атмосферы быстро отрастили солидный теневой сектор — преодоление атмосферного барьера в торговле сулило порой такие выигрыши, что ради них можно было пойти на всё. Конечно, и потерять все вложения при этом было как нечего делать, ну, а как в бизнесе без рисков? За дыхательными масками и шлемами транталлилские лица и рассмотреть-то проблематично, но в них чувствовалось то самое спокойствие опытного скалолаза, идущего безумно рискованной, но не первый раз уже проходимой тропой. Однако можно не сомневаться, если им придётся всё же наведаться в некислородные купола — им будет так же нервно, как ей сейчас.
— Вот оно что… — протянул Ранкай, — а парень этот намекнул, что привёз некоему очень доброму к нему господину пару девчонок из некислородных. Мы и подумали — кого ж он мог в виду иметь, как не Малхутарро?
— Да уж кого угодно, а только не Малхутарро, — поджал губы хурр, — да и видите сами, как мою-то доброту он ценит… Уж не знаю, зачем ему про меня такую ложь говорить, а только наврал он, пусть боги его религии покарают его чёрную душу. Сроду не держал я некислородных, сколько дела веду, и касательства к ним никакого не имел. Да на что они мне? У меня сами видите, какое хозяйство тут, готовка, уборка, обслуга всяческая. У меня и клиентуры некислородной не бывает, а кислородным эти насекомки на что? Может, и есть такие шибкие оригиналы, да только я таких пока не встречал. Даже врии уж на что ребята странные, а до насекомок не опустятся, — Малхутарро, видимо, спохватился, что его слова могут звучать как-то нелестно для компании, в которую входят и некислородники, при том вовсе не «насекомки», — так что уж простите, господа, а тут мне вам помочь нечем, я живу скромно, мне для моих дел и кислородных хватает, как всё-таки сам я кислородный, мне и ближе те, у кого со мной одна атмосфера.
Дайенн украдкой переглянулась с Вадимом. Кажется, этот тип не врёт, он не был заказчиком Ритца. Какие бы сомнительные дела их ни связывали, в этом деле он работал на кого-то другого.
— Вот, то-то мы и удивились, — лучезарнейше улыбнулся Ранкай, — некислородники кому нужны-то, кроме других некислородников?
Хурр вяло пожал плечами.
— Ну, в шахтах, случается, нужны, да ещё некоторую дурь производить и фасовать им сподручнее — ну, тракалланы к ней нечувствительные… Но я от таких дел далёк, для теплиц голиан и гроумов беру, они до такой работы самые сноровистые, а по остальному — центавриане, земляне, бракири… Так что какой-никакой выбор есть, если распишете, чего желаете, уж что-нибудь подберу, довольны останетесь…
Дайенн чувствовала, как, несмотря на не изменившиеся выражения лиц, сникли её коллеги. Да, выменять принцессу на так удачно доставшийся им ценный для этого респектабельного бандита предмет было б не меньшим чудом, чем просто найти её в аэрокаре Ритца. Жизнь — не сказка, чтоб в ней бывало всё так просто…
— Малхутарро, взгляните на эту фотографию, — Вадим сунул руку за пазуху, во внутренний карман куртки, — среди ваших землян нет этого парня? Он сейчас, конечно, должен выглядеть старше…
Малхутарро мотнул головой.
— У меня точно нет. У меня сейчас парней-землян нет, только Мэриэнн и ещё две девчонки. В прошлом году последний мужчина-землянин умер, так жалко было, такой повар замечательный, прирождённый талант просто… Но что ж поделаешь, всем свой срок приходит, он и ко мне попал не мальчиком уже. А кто это?
— Ну, не знаете — так и хорошо, — с широченной улыбкой заверил Ранкай, хотя, как и Дайенн, не мог видеть лицевую сторону фотографии, — и лучше не знать. Есть такие знания, которые жизнь сокращают, а зачем это вам? Совершенно незачем.
Хозяин истово закивал:
— И в мыслях не было в чужие дела лезть. Да как-то надо ж мне понять, что предложить-то вам, господа, равноценного.
— Скажите, есть ли у вас дети?
Малхутарро расплылся в улыбке, которую можно б было вставить в энциклопедию гнусных гримас.
— Так бы сразу и сказали, чего ж было ходить вокруг да около! Детей у меня сейчас немного, но уж постараюсь подобрать что-то по вашему вкусу, если господин уточнит, предпочитает ли он детей обученных или нетронутых, какого пола, какого возраста, какой расы или внешних параметров должен быть этот ребёнок. Если у меня тут не найдётся ничего подходящего, то уж для святого дела свяжусь с кем надо, выкуплю кого подходящего…
До Вадима доходило медленно… Когда же дошло, Дайенн буквально повисла на его руке, опасаясь, что сейчас всё же прольётся кровь.
— Не сейчас… Мы всё равно до них доберёмся… Не век им тут благодушествовать под самым носом у полицейского отделения…
— Может быть, господин желает посмотреть и выбрать?
Решив, что дольше задерживаться здесь они позволить себе не могут, полицейские синхронно кивнули.
Дом господина Малхутарро примыкал к его заведению, соединяясь с ним недлинной галереей, и был мрачноватым, но дышащим достатком. С глубокими просторными подвалами, где и обитали рабы. В подвалы он, впрочем, гостей не провёл, а распорядился приводить детей по одному в центральную залу дома — видимо, и предназначенную для приёма гостей, судя по устланному подушками полу. Вадим знал, что никакого выбора не будет. Он возьмёт первого же приведённого ребёнка. Невозможно выбирать, когда речь идёт о чьей-то жизни, невозможно думать, как будут дальше жить те, кого не выбрали, когда знаешь их лица, и они будут преследовать тебя в кошмарах… Дайенн в это время потерянно жалась за спиной Ранкая, борясь с поганым ощущением, что хотела б быть сейчас где угодно, только не здесь. Происходящее было неподобающим, неправильным, но как правильно — сейчас никто не мог бы сказать. Полицейский не должен ни о чём договариваться с преступником, не должен заключать с ним никаких сделок — но у них сейчас нет роскоши времени и сил распыляться на каждого Малхутарро, их таких тут, Ранкай совершенно прав, тысячи, и каждого есть за что упаковать, и каждый будет прикрываться как минимум тем, что действовал не на территории Альянса, и не исключено, что таки прикроется. Пока что они могут только что-то получить за компромат, от которого им всё равно никакого практического проку, и если это не информация — то почему б это не была свобода для того, кто может и не дождаться всех необходимых согласований, которых на такие очевидно правильные вещи, как захват подобных островков ликующего беззакония, всегда требуется особенно много. Что они получили бы, если б развернулись и ушли вместе с этой записью? Наёмных убийц, подосланных в номер перепуганным хурром? Огромное спасибо этого самого Бизела, который, будучи хитрой старой сволочью, в отличие от Малхутарро прекрасно знает, что здесь полиция, и обыграет на своём поле новичков просто из любви к искусству? А следующей была мысль — не имела ли история, стоящая за знакомством Альтаки с Макту Касорой, какой-то подобный же характер, когда букву закона исполнить было невозможно, или возможно только с крайне мерзким осадком на душе.