Уровень не позволяет слышать сквозь череду слоёв камня и металла, но сердце матери — чувствует. Так же точно, как голова знает, где сейчас находятся стискивающие стакан руки. На Минбаре имеется некоторая напряжёнка с тюрьмами — культурные издержки, особо опасные преступники уже несколько столетий отправляются в специальное учреждение на спутнике, не опасные если и повергаются заключению — то обычно для этого находятся помещения при храмах, военных базах, а кто-то обходится домашним арестом. Не каждый минбарский преступник ещё додумается до побега. Что касается инопланетных преступников, проходящих единый суд, то их содержат здесь же в подземных помещениях — полчаса назад Виргиния и Офелия поднялись оттуда…
— Джин, но кроме политики…
Джин каждого оратора есть чем заткнуть. Например, тем соображением, что если б прислушались к её настойчивым призывам лет так семь назад — организовать масштабную зачистку этих окраинных помоек, всего этого сейчас могло и не быть. Нет же, кому сложно, кому несвоевременно. Гроумы, хурры, корлиане, тракаллане сразу подымут вой, что это не просто так, это прямое покушение на их территории. Ладно, опять поработаю за вас, хмыкала Виргиния, когда в рейсе к энфили, моради или ещё каким-нибудь бедолагам встречала жаждущих лёгкой поживы. Потом получала упрёки в том, что не то что не уклонялась от боя, а чуть ли не набивалась на него. «Потому что могу себе позволить, бортовые орудия на эту неповоротливую дуру поставлены именно для этого. Да, основная моя миссия — сбор гуманитарных грузов и доставка их к адресату, а добавочная — сделать этот путь безопаснее для тех, кто пойдёт после меня и будет оснащён скромнее». Она постоянно поднимала вопрос о недостатке патрулирования границ сектора маркабов — так-то он, конечно, вымерший, да вот как бы в нём новая жизнь не завелась, неприятная в соседстве. Она была одной из тех, кто торопил с открытием второго полицейского отделения и настаивал, чтоб оно было именно на Яноше…
— Кроме политики общественность интересует ещё экономика, точнее, это связанные вещи. Имущество, опять же… Какой мир на себя возьмёт ответственность за обнаруженную на базах контрабанду? Тем более уж за наркоту. Так что ущерб именно мирам Альянса — вопрос неоднозначный. Ни на одну заведомо мирную колонию, на которой бы потом не было обнаружено пиратского следа, он не нападал. По факту, то есть, многие миры понесли потери — откаты они, с этой контрабанды хотя бы, от пиратов имели немалые… Официально в здравом уме никто такого, конечно, не скажет. Про угнанные им корабли и спёртое оружие можно попытаться всплакнуть, только для начала установить, чьи то были корабли, как попали туда, откуда он ими завладел. А это не так-то просто. Учитывая-то, что самих кораблей мы не видели и не увидим, одни только косвенные данные. Кое-что полицейские, кстати, раскопали, восстановили, Саргостиор своих неделю что ли гонял — перелопатили кучу данных о случайных встречах в гипере и по границам, стычек типа вот этих у Маригола, данные опять же косвенные, но и они скорее расстроят, чем обрадуют. Потому что получается так, что есть среди этих корабликов как бы списанные и утилизированные. Это не то чтоб должно удивлять, если б пираты летали всё ещё исключительно на том, что осталось с войны Изначальных, как не с земляно-минбарской — наверное, они б проблем таких не доставляли. Большинство да, летает на утильсырье, собственные верфи могут себе позволить только тузы уровня Нуфака, ну и те, кого очень уж привечают у хурров, гроумов и в подобных неблагополучных местах… Хорошо, в общем, что до озвучивания всего этого дело вряд ли дойдёт. Скольким ораторам пришлось бы показательно охреневать от существования теневой экономики. Я сейчас так навскидку перечислю миры, которые в этом точно не будут замешаны: Денет, Пак’Ма’Ра, Корианна… А у прочих дилемма — не позавидуешь. С одной стороны — самое то раскопать что-то такое про конкурентов да развести истерику погромче, а с другой — не дай бог, раскопают про тебя. Так уж может, лучше не ворошить. Иногда и про соседа лучше не ворошить, а то ведь придётся требовать к нему каких-нибудь санкций, приличия обязуют, а это неудобно, планы нарушает… Да уж, это было бы обломно — Элайя всё-таки предотвратить войну хотел, было б обидно, если б она всё равно случилась, но немного под другим соусом. Ну, про чудовищные человеческие потери и говорить нечего, большинство граждан, убитых и покалеченных Элайей и его людьми, давно жили по подложным документам, многие лишены гражданства их миров за выдающиеся заслуги перед отечеством, некоторые вон вообще… мёртвыми числились… Даже не знаю, как они убийство покойников-то разбирать будут? Да ещё вот в последних случаях кроме пиратов, ворья и всяких деклассированных элементов были и вполне добропорядочные граждане, политики и бизнесмены… правда, когда как следует копнули, выяснилось, что не настолько и добропорядочные…
Беспокоиться о том, как его содержат, как с ним обращаются, не приходилось — это Альянс, это Минбар. Мы здесь руководствуемся не тем, чтоб мстить преступникам за их преступления, сказал начальник стражи Заэн, порядок наших действий установлен законами Валена и его последователей, дополнен законами правительства Альянса и не включает наших эмоций — кроме соучастия к тем, кто склонен к раскаянью, а учитывая добровольную сдачу Элайи Александера, он вполне заслужил соучастие. Ограничения существуют не для того, чтоб причинять боль, вызывая лишь большее озлобление, а чтоб дать арестанту необходимую ему сейчас тишину для размышлений о содеянном и грядущем, все знают, что не существует такого времени, которого матери и сыну, не видевшим друг друга четыре долгих года, будет избыточно — поэтому времени даётся столько, сколько даётся, чтобы все сказанные слова были именно теми, какие нужны. Что ж. Видимо, нужны были именно эти слова.
Ранили ли они? Ей сообщили о его амнезии. Что бы они ни сообщили — это едва ли идёт в сравнение с 16 годами, которые она-то — не забывала. Спускаясь по высоким, тускло поблёскивающим в свете настенных светильников ступеням, проходя под однообразными арочными сводами, она не могла ожидать чего-то лёгкого для своего сердца. Её сын под стражей. Её сына будут судить за сотни жестоких убийств. То, что он не узнал её — такие мелочи среди всего этого.
— На’Тот сказала — ему придётся дать ответ, почему, обнаружив этот заговор, он не сбросил всю информацию полиции, правительству Альянса, кому-то компетентному.
— Ага. Какой-нибудь ответ уж даст, и дай бог, чтоб от этого ответа тоже кому-то не стало больно. Например, что среди этих компетентных лиц тоже не все чисты. Или банальное понимание, что эта информация потонула б в дебрях бюрократии, была отметена, как несвоевременная, неудобная… Здесь же не какая-нибудь тоталитарная Корианна, где фигурант доноса уже через пару часов будет давать показания. Покуда машина правосудия раскрутилась бы и прогрелась — война б, допустим, начаться не успела, нет, тут не лопухи сидят. А пара локальных конфликтов — на всяких таких вот Иммоланах — как нечего делать. Трупы однозначно бы были. И не факт, что было б их меньше. Что не с такими спецэффектами — это правда, тут не отрицаю. Но тоже было б, от чего икнуть — босота большинства миров в методах не изобретательна, зато и не переборчива, особенно с теми, кто и по биологии, и по культуре чужаки. Надеюсь, это никому объяснять не надо. По сути, чем это отличается от всего того, что я сама в молодости творила? Тем, что, вроде как, мне бой навязали, у меня другого выбора не было? Выбор всегда есть, тихо сдохнуть, например, зато законопослушно… А, ну да, я ни зенеров, ни отморозков Бул-Булы по стенам не развешивала и назидательных надписей не делала, у меня на такое ни времени, ни должного художественного вкуса не было.