Андрес облизнулся, проводя в мыслях нехитрый анализ вкусовых свойств — вроде, похоже на шиповник, и ещё что-то такое травяное, пряное.
— А в твоём случае ещё и заглоты, чего доброго, вступились бы… Шучу. А может, и не шучу, кто их знает. Но он, в строгом смысле, не совсем и садится, всё ж проблемы с головушкой отрицать не приходится. Тюрьма на Лири, конечно, не курорт, но и не…
— И не то, что бы всех устроило, ага. Ты заметил, вообще, что система какая — дельцов общегалактического масштаба, особенно, конечно, тех, кто по контрабанде, на части рвут только в процессе расследования, а как только вся информация из них выжата и дело до суда доходит — то строго наоборот, миры ими перекидываются, как футбольным мячом, и в итоге чаще всего они остаются в тех тюрьмах, что на балансе Альянса. Оно понятно, никому не охота ещё и кормить этих мразей из собственного бюджета… Так вот, тут, как видишь, исключение. Ну, на нарнов, видимо, через Кха’Ри На’Тот шикнула, они в последний раз голосили не сильно, центаврианам тоже, я думаю, Котто рот прикрыл, он по сей день в родные пенаты, кстати, так и не отбыл… А на Землю топнуть, получается, некому. Ну, очевидно, что они за эти годы Элайю не забыли. Только вот незадача — Этьен-то успел преставиться. Не от чьего имени свои невразумительные претензии выдвигать… Но они всё равно пытаются настаивать, что поместить Элайю следует, в тюрьму там или в клинику, непременно земную, у них, дескать, опыта всяко больше, чем у вас там… Судья Миннат, конечно, им уже дала понять, что аргумент весомый, но не исчерпывающий, и у минбарцев телепаты есть, и убийцы среди них тоже встречаются. А более родным для Элайи миром Земля за прошедшие годы точно не стала.
Что уж тут непонятного. Помнится, как Виргиния в один из визитов, в перерыве между распеканием её за последний рейс и чествованием за него же, с улыбкой пересказывала очередные возмущения Вадима на тему Гроссбаума. Мол, не агент ли он Земли, цель которого — выманить Элайю с Корианны? Сейчас вот что-то смеяться не хочется. Сидел на Корианне — наносил урон преимущественно собственной комнате, покинул её — и вон, пожалуйста. Андрес хмыкнул, надкусывая ягодку с пирожного.
— Я так понимаю, они успокаиваться не собираются?
Много ж эти спокойные голубые глаза, в которых градуса пока что и близко не наблюдается, повидали дерьма, подумалось. Наверное, как-то так она встречала и сообщение о планах Бул-Булы на машину, и его последний ультиматум…
— Очевидно, нет. Ну, какие-то апелляции подавать, это наверняка, само собой… Но не в этом даже дело. Апелляций их тут никто не боится. Но я тут сегодня услышала… Сам, понимаешь, как, у нас тут у всех эти свои каналы есть… Что если на то пошло, они и перед не самыми законными методами не остановятся. Уж не знаю, выкрасть, диверсию какую-то устроить или что… Доступ если не к самому Элайе, то к его генетическому материалу им ну очень хотелось бы, так что в самом крайнем случае сойдёт и труп, главное чтоб сравнительно свежий.
— Нда… Вот иной раз и хочется быть патриотом, а так послушаешь — и не получается.
Виргиния заглотила мелкую пироженку целиком и продолжала говорить с набитым ртом.
— Ну, понимать патриотизм таким образом повелось ещё во времена лохматые. Не такую гнусь государственными и национальными интересами оправдывали. Самое паскудное, как ты понимаешь, что семафорить на этот счёт президенту Содружества или кому бы то ни было сейчас невозможно, какие наши доказательства.
Это при условии, что он не в курсе, при этом думалось. Это в заговоре «Теней» он не замешан — а в самом деле, зачем ему, его позиции достаточно прочны при существующем положении вещей, а тут-то вопрос иного толка.
— А когда они будут — уже поздно будет, понял. Но ты серьёзно думаешь, они смогут добраться до него — там?
— Да, задача не из простых, но разве цель не стоит средств? Любых средств. Подкупить служащих Лири считается нереальным, но — Алион, прости — действительно ли это невозможно? Ведь смотря с какой стороны подойти. Быть именно той тюрьмой, которую выберут для заключения этого величайшего пиратоборца — честь, конечно, и всё такое, но, не минбарским языком будь сказано, не в задницу ли такую честь? Добропорядочных инопланетян среди добропорядочных граждан своего мира минбарцы притерпелись видеть, а вот преступник-иномирец уже подарочек обременительный. Кого-нибудь там могут ведь и убедить, что самое лучшее — избавить и без того неблагополучные рогатые головы от столь скверного соседства. Вслух жречество, естественно, не скажет, что не уверено в возможности применения богатейших наработок к сознанию иного качества и воспитания, но что-то с подборкой Проводника пробуксовки или мне кажется, Алион?
Алион опустил взгляд в чашку.
— Это… слишком непростой вопрос, Виргиния.
— Точно, непростой. Минбарцы стали заложниками своей великолепной репутации. Мир почти тотальной законопослушности, мир с высочайшим вниманием к душе и возвращению душ заблудших на путь истинный. Вы многим из своих сокровищниц поделились с вселенной, вправе ли она требовать ещё и такого?
Алион опустил голову ещё ниже.
— Есть мнение, — он и в мыслях не называл имён, не вспоминал лиц, для дисциплинированного сознания фриди это не проблема, — что это худшее решение, когда-либо принимавшееся судом. Одно дело открыть для иномирцев наши храмы и университеты, и совсем другое — дать им доступ к самому скверному и постыдному… Один Вален может знать, к чему это приведёт. И есть мнение, что земляне расповадились очень уж многого от нас хотеть, и за первым дурным плодом их сада не последуют ли куда худшие? Из всех ли них мы должны сделать усладу для их чувств? Но, Виргиния, это лишь часть мнений. Немало и тех, кто считает, что это тот случай, когда мы, как никто, можем протянуть руку помощи.
— Я знаю, Алион, знаю. Такой сценарий есть в их головах, это не значит, что ему есть место в реальности. Как-никак, если они найдут в Лири одного морально нестойкого — им это достичь цели не поможет, если б одного было достаточно, наверное, у вас была б иная статистика побегов. Но это внесёт раздор и нальёт немного водички на мельницу консерваторов с их извечными песнями, а что поимел Минбар от своей ведущей роли в Альянсе, кроме головняков, а это тоже лишнее. Может ведь быть проще, затребуют его на Землю под предлогом каких-нибудь тестов — якобы даже в пользу для минбарских лекарей. Обоснование сочинят — ни ты, ни я не сумеем подкопаться. Когда очень надо, а им очень надо, недостатка в красноречии у них нет. А там какой-нибудь несчастный случай, внезапный карантин, внеплановое нашествие чертей из преисподней…
Андрес просто кивнул. Шутка ли, тогда, 20 лет назад, они много готовы были отдать за этого младенчика, предполагая, на что он способен. Теперь же они — знают, на что он способен. Они б даже пообещали ему списание всех грехов и какую-нибудь почётную должность при условии служения Земному Содружеству всеми своими генами, если б не приличия. Центавр с Нарой, надо понимать, как-то так и планирует, но эти-то найдут, как прилично всё завернуть, они земной цивилизации старше, опытнее, прожжённее.
На словах, конечно, любой скажет, что не дай бог такого ещё хоть одного. А внутри себя тот же любой думает: где ж такой силище самое место, как не в моих руках. А если явную нездоровую суету будет проявлять Земля — долго ли остальные будут пребывать в покое? Марсу присоединиться сам бог велел — Офелия марсианская гражданка, как же не предложить её сыну восполнить критическую недостачу телекинетиков, крепить независимость, как-никак, и теперь, 40 лет спустя, приходится. Подключится и Нарн — хотя бы чтоб не допустить, чтоб формального внука Г’Кара там на сувениры растаскивали. Да и — сколько б нефилим у них на данный момент ни было, а чем больше, тем лучше, так? Тут и На’Тот ничего не сделает, если хотя бы половина Кха’Ри рассудит, что и порченый плод в хозяйстве не лишний, уж точно не лишний, если из него собрался заварить славную бражку кто-то другой. А там и Центавр, воодушевившись существованием Вадима Алвареса, решит, что заняться гибридизацией никогда не поздно… Сценарий, может, и бредовый, да только, увы, реальный.