К военной стороне жизни девушка не имела никакого отношения. Ту обучали как благовоспитанную леди, которой положено покорять этот мир красотой и умом, блюсти честь семьи прилежными манерами и совершенствоваться в различных мирных искусствах.
Мягкая и изящная, она не знала ни оружия, ни боевых приемов, чуралась ужасов битв, зато любила музыку и поэзию, а еще кружиться в веселых танцах. Нисколько не скрывала своего очарования балами, наслаждения от роскошных приемов и пышных званных вечеров.
У нее всегда было много поклонников. Легкий и веселый нрав позволяли быстро найти общий язык с кем угодно, а некоторая ветреность так и толкала к романтическим приключениям. Ей жилось довольно беззаботно и приятно. Во всяком случае, до последнего времени.
Главы 7-8
Глава 7.
Разведка.
Тем временем королева ждала возвращения Азариаса. Истекал назначенный им срок, а он все еще не появлялся. Чтобы ни случилось, с утра нужно было отправляться. Тея стояла на балконе и с тревогой вглядывалась вдаль, надеясь увидеть мчащихся к вратам всадников, но дорога оставалась пуста.
Солнце устало погружалось в свою колыбель, не желая задерживаться ни на минуту, как бы ни хотел мир еще понежиться в его лучах. Природа понемногу засыпала, сбрасывая с плеч тяготы трудов и уходя видеть безмятежные сны. Последние прохожие торопливо бежали домой к теплому очагу и запоздалому ужину.
Ночь протяжно накрыла планету, пробуждая совершенно иные силы и меняя правила игры.
Королеве казалось, что в ее непроглядном мраке она видит, как сверкают мечи, звучит суровая песнь сталкивающейся стали, и бестелесные души неприкаянно ищут пристанище. Легкой синей дымкой они скользят средь облаков, всматриваясь вниз, опускаются к людям, обдавая скорбным дыханием землю. Им непонятно, как быть теперь, за что обречены на такую судьбу, и почему столь жестока цена победы.
«Кто мы? Что мы?» - словно вопрошают они, но лишь шелест ветра слышат люди, оставляя без ответа мечущиеся души.
Азариас выехал в разведку, как и было намечено. Взяв с собой десять своих лучших рыцарей, он отправился осматривать путь от Каду к Флоримель. Мужчина не стал двигаться только прямым путем, привычной дорогой, которой следовали все путешественники. Он решил объехать и ближайшие окрестности, чтобы знать наверняка, откуда может угрожать опасность.
Каждое такое предприятие было рискованным. Они никогда не могли достоверно предположить, какой попадется противник, а значит, всегда оставалась вероятность вернуться обратно не всем. Хранящих запрет не убивать вынуждали принимать собственную смерть.
Путники выстроились плотной колонной, неспешно шествуя друг за другом. Им некуда было торопиться. Наоборот, те хотели привлечь к себе как можно больше внимания, выманить любого прячущегося. Предводитель рыцарей следовал во главе. Восседая на крепком коричневом жеребце с пышной малиновой гривой, он не мог остаться незамеченным.
Лошади Каду в царской конюшне были весьма примечательными созданиями. Туда отбирали не только самых лучших, но и наиболее удивительных животных. Необыкновенные скакуны в мире рождались редко и только в единичных количествах. За каждым из таких чудесных созданий отчаянно охотились. Выставляя их на продажу, хозяева срывали небывалую цену. Часто ею становились даже не деньги, а всевозможные недоступные привилегии, связи и даже брачные союзы. Словом, взамен отдавали самое дорогое.
И на то имелась веская причина. Подобные животные имели не только представительный внешний вид, но еще и отличались от сородичей невиданной силой и выносливостью. Природа наделила их волшебными способностями, которые больше уже не повторялись. Некоторые из таких лошадей являлись долгожителями, преодолевая порог в сто, а то и двести лет.
Мало какое государство могло похвастаться большим количеством этих созданий. Многие же и вовсе не имели ни одного. Зато Каду тут преуспело, исправно забирая в свои ряды все редкие экземпляры.
Никто никогда не знал, где родится уникальный жеребенок. В любой местности у любой масти могло появиться чудесное потомство, также как и у волшебных лошадей его могло не оказаться, что чаще всего и происходило. Иногда обладателем драгоценности становился великий король, а порой и простой бедный крестьянин.