— Ладно, — сказала она. Черные костюмы помогли. Одна игра не приносила результат. — Проходите и садитесь там, — она указала на маленькую гостиную. Все мы выглядели старше, чем были. Хоть Джеку было двадцать один, он мог сойти за двадцатипятилетнего. Это касалось и остальных. Мы могли добавлять себе года четыре. Многие так могли. Думаю, после восемнадцати возраст становился неуловимым до тридцати. Но так я думала.
Женщина ушла, чтобы уложить ребенка в кроватку в другой комнате, мы остались одни. Джек повернулся к Дастину.
— Как ее зовут?
— Мария Кристиансон, — прошептал Дастин. — Есть муж по имени Том, но он на работе.
Мария вернулась в гостиную, длинные темные волосы падали на лицо. Ее чувства захлестнули меня, посылая дрожь по спине. Под глазами Марии лежали темные круги. Или ребенок мешал спать, или что — то еще.
— Итак, — Мария села напротив нас с радионяней в руке. — Зачем пожаловали?
— Нам нужно задать пару вопросов насчет безопасности этого дома, — объяснил Джек.
Мария утомленно выдохнула.
— Кроме очевидного, проблем нет.
Дастин вскинул брови.
— Очевидного?
Мария издала нервный смешок.
— Посмотрите на это место, — она оглянулась на почти сломанную лестницу. Мебель была новой на вид, выглядела дорого. Я не понимала, почему у них не было дома лучше. — Он разваливается. Рукомойник на кухне не работает, сверху все время хлопают двери, все падает. Это сводит меня с ума, — закончила она.
— Почему вы тогда купили этот дом? — спросил Тревор. Дастин ударил его в бок.
Мария посмотрела на потолок. Обои отклеивались вдоль него.
— Том, мой муж, хотел починить дом. Он увидел этот, решил взять, но он не сидит тут сутками. Он всегда на работе, ему не приходится тут быть.
— Собирать налоги — тяжелая работа, — отметил Дастин.
Мария опешила от того, что он знал о работе ее мужа, а потом вспомнила, откуда мы были, и слабо кивнула.
Я ощущала две эмоции в своем теле — страх ребенка и гнев разъяренного духа. Ребенок заплакал в рации в руке Марии.
— Простите, — Мария встала. Мы тоже вскочили.
— У нас хватает информации, — объяснил Джек. — Спасибо, что приняли, миссис Кристиансон.
Она кивнула и пошла к ребенку, Дастин схватил меня за запястье.
— Ай, — скривилась я и попыталась вырваться. Дастин пытался послать мне сигнал, но ранить не стоило. Дастин ослабил хватку, я открыла разум. Он хотел, чтобы я рассказала о своих ощущениях.
«Ребенок боится, от духа у меня кружится голова», — я держала свои эмоции, пытаясь прочесть его. Он был расстроен из — за чего — то. Наверное, не был рад, что в доме были люди.
— О боже! — закричала Мария, и мы повернулись к комнате ребенка.
— Что такое? — Джек вошел в комнату. Розовая кроватка была перевернута, Мария держала малыша в руках.
— Я просто… вошла, а кроватка лежала на боку, — пролепетала Мария, ее эмоции стали спутанными. — Она была под ней. Я отвезу ее к врачу, чтобы проверить, в порядке ли она.
Мария схватила сумочку на столе в детской. Эмоции Дастина бушевали. Его нерешительность била бревном по моему животу.
— Можно задать еще вопрос? — вдруг спросил Дастин.
— Да, — Мария вышла в фойе.
Мы прошли за ней.
— Вы знаете, кто был прошлым владельцем? — спросил Дастин. Мы вышли за ней наружу, сияющее небо ударило после гниющего интерьера дома.
Мария остановилась у серебряного минивэна.
— Не знаю. Это должен знать муж.
Джек тепло улыбнулся.
— Хорошего дня, мэм.
Мария вяло кивнула. Я ощущала ее растерянность. Мария уехала, пока мы забирались в машину. Она была слишком занята, чтобы заметить, что госслужащие были на обычной машине.
— Стоит исследовать, — сказал Джек, пока ехал по улице. — Думаю, дух жил в доме до Кристиансонов, — мне приходилось проводить исследования, потому что мне не давали сражаться. Я была в этом ужасна. На поиски чего — нибудь уходил час, а Джек мог сделать это за пятнадцать минут. Семья думала, что я ни на что не гожусь. Теперь я покажу, что я полезна.
Что — то забралось в голову. Блин, я забыла закрыться. Я медленно возвела стену между мыслями и Дастином. Он мог прочесть мои мысли, но лучше ему не знать всего. Я не знала, что делала все те годы, когда мои мысли было слышно. Немного личного пространства было для меня важнее, чем для многих.
— Дом выглядел древним, — Тревор все стучал по дверце. Это стало выводить меня.