Хотя она понимала, что он врал и изменял, пусть и называя это "не говорил" и "искал тепла на стороне". И "понимания" он не искал, кстати, а именно тепла, его жена его прекрасно понимала, она, как узнала Аня, совладелец его бизнеса и до рождения детей принимала в его развитии самое деятельное участие.
А хозяин магазинчика... Да, он - отличный парень... Именно парень. Некоторые особи противоположного мне пола всю жизнь остаются парнями. Но если женщина уже познала, что такое настоящий мужчина, мальчики котироваться перестают. Если конечно ты не страдаешь ерундой под названием "Воспитай под себя", чем увлекались некоторые наши подруги. С переменным успехом, а порой с весьма плачевным результатом.
Беседа получилась не особо приятная. Муторная, тяжелая, полная Аниного негодования на саму себя и полного бессилия. А я...
Я сначала подумала, что начала заболевать, проспав полдня под кондеем. Сердце колотилось, в голове шумело. И эта дурацкая фишка организма, особенно когда температура выше нормы, когда глаза находят в пространстве какую-то только им ведомую точку, и ты не можешь оторваться, смотришь и будто затягивает тебя, перестаешь видеть окружающее. Да и саму точку тоже.
Это было похоже. Хотя, нет, это было совсем по-другому.
Недалеко от нас возле стены за двухместным столиком сидела пара.
Полутьма делали их какими-то неземными. Совершенными. Женщина сидела ко мне лицом. И очень хотелось верить, до озноба, что она старше меня. Старше намного. Хотя об этом могло говорить разве что ее поведение. Спокойная, уверенная, по-кошачьи мягкая в движениях. Неброское, но безукоризненно сидевшее по фигуре платье, подчеркивающее то, что надо, изысканная прическа. Красивые руки в кольцах. Она была хороша, большинство мужчин в зале не по разу бросали на нее взгляд.
Но не она была объектом моего пристального созерцания.
А он - мужчина, сидевший ко мне в пол оборота.
Он был младше. Мне так кажется, хотя жутко того не хотелось. Высокий, я могла бы назвать его рост вплоть до миллиметра, хотя с того момента, как я узрела его, мужчина не вставал. Широкие плечи под тонкой тканью серой рубашки. Высокие скулы. Упрямый волевой подбородок. Полноватая верхняя губа. Прямой нос. Длинные ресницы. Густые.
В его пальцах крутилась тонкая хрупкая ножка бокала, и она казалась защищенной.
Я завязла на этой сцене, на том, как его рука, отставив бокал, легла на край стола, как пальцы постукивали по полированной поверхности, перебегая от указательного к мизинцу и обратно.
Пожалуй, в конце концов я смогла отвести глаза, но ладонь его спутницы вдруг потянулась к щеке мужчины, пальцы скользнули по шее и, коснувшись аккуратной стрижки, погрузились в густые черные волосы.
Мне кажется, если бы нашла в себе смелость, я бы вцепилась в эту руку зубами. Только бы не дать ей касаться его. Это желание настолько ошеломило и испугало, что я тряхнула головой, оторвав от него взгляд. И в тот момент меня будто ударило током, женщина, к которой потянулась его рука с ответной лаской, пристально наблюдала за мной и улыбалась так, будто прочитала мои мысли.
Глава 2
"Оскорбление является обычной наградой за хорошую работу"
М. Булгаков "Мастер и Маргарита"
- Ну как? Оклемалась, или еще сопли глотаешь? - улыбнулся Васек.
Нет, злорадства в нем не было и даже некоторое переживание имелось. Такое... братское... С легким налетом пофигизма.
Васек был меня на три года младше и на целую голову умнее и талантливее (по моему личному мнению). Со своим взглядом на жизнь, карьеру, религию, варку картошки и мытье полов. Я своего брата уважала (и он это знал), но удержаться от подколов по поводу того, что любая девушка от его демагогии сбежит, не могла. Вот еще немного занудства и через тройку десятков лет, замечала я, будет он свое мировоззрение группе домашних кошек "втирать", может быть на шикарной вилле, но в одиночестве.
Кстати, близкие родственники называли его ласково "старичком": в Васькиных словах и интонации прослеживались далеко не присущие парню в двадцать лет с копейкой взрослость и опыт.
Праздник отъезда нашего умника проходил в узком семейном кругу на небольшой уютной кухне, увешанной и уставленной деревянными разделочными досочками с рисунками, гравировками и рельефами - увлечение хозяйки дома.
Мама по случаю одела темно-красное с запахом платье, отец гордо восседал в своем законном углу в новой рубашке, какой-то по-особенному довольный. И встревоженный... Хотя виду старался не показывать. Бабушка в цветастой кофте, умудрившаяся приложиться к двум рюмочкам наливки, отчего морщинистые щеки покраснели, а глаза заблестели слезами... Как же это! Любимый внук и в Москву! Обидят его там ироды столичные, обжулят! Ну, и завершала картину я, попивающая апельсиновый сок и поминутно вытирающая нос салфеткой.
Всё-таки я заболела, чем обрадовала своих коллег по работе на следующее утро после похода в ресторан, сипящим голосом и хрюкающим носом. Лихорадка в жару - то ещё удовольствие. Озноб заставляет лезть под одеяло, а тело сходит с ума от жара, ведь в такую погоду спишь едва ли ни голышом.
Анька проявила себя как истинная наседка, то есть соседка! Вооружившись маской, которую исправно меняла каждые четыре часа, она таскала мне горячий чай с лимоном, порошки от температуры и средства для того, чтобы хоть немного дышать. Предлагалось мне и открыть окно на проветривание для "запуска" чистого воздуха и избавления от части микробов, но на такое кощунство я не согласилась.
- Викуха, сколько раз я говорила - не лежи ты под ним! - ткнула подруга пальцем в "кондей". - Заработаешь себе отит с гайморитом и менингитом и будешь знать.
Ответа от меня в таком состоянии вразумительного не последовало, только грустное мычание: горло нещадно болело. Аня плюнула в сердцах и, водрузив чашку с горячим напитком на стол, стоявший рядом с диванчиком, где я уже четвертый день умирала, уселась на стул.
- Мне улетать завтра. Ты тут как, справишься?
- Не дитё малое...
Низкий голос мне определенно нравился. Вот бы ещё уметь и смочь петь. Ух! Красиво бы шансон выводила.
- Мать плешь проест. До субботы надо хоть как-то оклематься! И ненадолго заглянуть. Когда я его теперь увижу...
- Точно! - хлопнула по коленке подруга. - Ты ещё ему презент в дорогу организуй в виде ОРВИ.
Я состроила кислую мину, хорошо, что укрылась с головой, хоть не видно.
В пятницу вечером, собрав крохотную сумку, Аня улетела. А я осталась одна в небольшой двушке. Один на один с телевизором и компьютером, которые смотреть не могла, потому что глаза до сих пор слезились, книгами, которые перечитала еще до болезни. Но зато в моем распоряжении были тишина, легкая прохлада и вкусный чай. Хорошо, что температура больше не поднималась. Вирус я победила, получив в награду усталость, сонливость и постоянное желание есть.