В тот день я пришла в учительскую после двух уроков у младших курсов. С ними было намного приятнее проводить время, чем со старшим. Ребятам пришлось пережить уже не мало, как и большинству, но они еще не успели пропитаться горечью. Детская непосредственность еще не успела обрасти юношеским максимализмом, детский ум был пытлив, гибок, открыт для любой информации. Поэтому младшекурсники представляли собой податливый материал, из которого как раз сейчас можно было лепить массивные подставки, изящные вазы, многофункциональные горшки, редкой красоты статуэтки. Это я, конечно, грубо утрирую, но основная мысль именно такова - сейчас им можно привить хотя бы терпимость и понимание.
И, как всегда, после общения с младшим поколением волшебников я находилась в приподнятом настроении и весьма бодром состоянии духа. Зайдя в учительскую и даже не посмотрев кто в ней находится. Поздоровалась в пространство, на всякий случай и, скрываясь за стопкой книг, захваченных из библиотеки по дороге, прошла к своему столу. Ответа не последовало, так что я решила, что в помещении никого нет.
Просто поставить стопку на стол у меня, конечно, не получилось. Верхние книги поехали и половина учебников с грохотом шлепнулась на пол.
- Да чтоб тебя... - со злым пыхтением начала собирать все, что рассыпалось.
Около очередной беглянки остановились симпатичные черные, а главное — чистые, туфли с закругленными носками.
- Добрый день, Грин. Помощь требуется? - С ленцой вкрадчиво прозвучало сверху.
- Профессор Грин. - И правда, сколько можно!
- Что? - НЕдоумение.
- Уважаемый коллега, — почти выплюнув начало фразы, продолжила более спокойно, - я уже не являюсь Вашей ученицей, поэтому прошу обращаться ко мне соответствующим образом.
Снейп присел рядом со мной корточки, на его внешний вид сразу не обратила внимание, слишком уж была раздосадована собственной неловкостью и зла на профессора. Но стоило мне отвлечься от собственных эмоций..
О-о-о… Ммммм… Да чтоб Вас Корнуэльские Пикси утащили, профессор...
Зельевар почему-то был одет в магловскую одежду, и как одет! От ботинок, почти захлебываясь слюной, скользила взглядом по длинным, худощавым ногам, в черных классических брюках со стрелками. Представляю как он выглядит в них сзади...
По красивым кистям рук, которые расслабленно лежали на бедрах, по манжетам белой рубашки, по самим рукам, дальше по телу, к лицу. Мерлин, ему невероятно шел белый цвет, на его фоне кожа не казалась такой бледной, а черные глаза и брови, наоборот, выделялись, казались еще ярче, приковывая внимание. Волосы тоже… А волосы он забрал в низкий хвост, отчего скулы стали резче.
Волосы в хвост, ну что за паскудство!
С ужасом поняла, что я его хочу. Хочу еще больше, чем раньше. И как не было этих жутких трех лет, не было того ужасного первого раза, не было войны, не было ничего. Только он и он был важен и нужен, как никогда. Руки сами тянулись прикоснуться, потребовать, сорвать… И еще этот запах, его чертов запах... Им хотелось дышать, его хотелось чувствовать на губах, на языке, слизывать с кожи, глотать и снова дышать...
Все еще разглядывая Снейпа, потянулась к очередному учебнику, промахнулась... Еще раз... И еще раз промахнулась. Прекратила это занятие с нулевым КПД только заметив невероятно наглую и самоуверенную усмешку на лице профессора. Молча сунула ему в руки уже собранные книги.
- Вот, можете это на стол положить, раз уж помощь предлагали.
Красивое тело исчезло с горизонта, вырвав вздох сожаления-облегчения.
Быстро собрав оставшееся, поднялась, убрала с лица выбившуюся прядь и отряхнула мантию. Снейп, кажется, никуда не собирался, фактически сидя на краю моего стола, с насмешкой наблюдал, как я подхожу и начинаю раскладывать книги.
- Профессор, Вы сегодня выглядите необычно без привычной мантии.
- Только вернулся из Лондона, профессор Грин,- делая ударение на слове профессор, сказал Снейп, - был по делам в министерстве. Как говорится, обстоятельства вынудили выглядеть по-магловски. А Вы что-то имеете против? - промурчал зельевар мне в ухо, от чего сначала перехватило дыхание, а потом, наоборот, оно участилось. Тело реагировало так, зная, что бывает дальше, что стоит за такими жестами. Тело не хотело воспринимать реальную действительность, ему нужно было только то, что чудилось здесь и сейчас.