У высокомерных тёмных эльфов знакомство с противоположным полом было делом нелёгким, но на празднике, что случался раз в сто лет, завести серьёзные отношения было куда проще. Если, вы, к примеру, воспылали жгучим и пылким чувством к прекрасной эльфийке, придётся запастись не дюжим терпением, ибо нет на всём Ланотт грозней отцов-эльфийских!!! А ещё дневных носорогов, поэтому уважающий себя тёмный эльф всегда охотится в ночное время суток и встречается с девушкой после того, как всё тщательно взвесит и преподаст себя наилучшим образом. Что же касается эльфийских пап, последние спокойно отпускали своих целомудренных дочерей, зная, что те непременно сделают правильный выбор, как ни странно, но именно так всё и происходило.
Наш с вами герой, увы, не попал на этот праздник естественного отбора и на свой страх, и риск решил завоевать девичье сердце, теперь уже, в обычные эльфийские будни.
Быстро и бесшумно, он направлялся на улицу "Кривых скамеек", где собственно и проживала его зазноба. Эта улица была дорога и памятна сердцу тёмного стража, здесь он в первый раз увидел её, и теперь душа трепетала, как в минуты первого боевого дежурства. Она сидела на самом краю скамьи цвета индиго и увлечённо читала, чуть слышно проговаривая вслух самую ветхую книгу, что существовала в коллекции эльфийской библиотеки - "Упоминание о первых".
- Тёмного неба, Вам над головой, сестра, - поприветствовал Пятидесятый миниатюрную брюнетку - простите мне моё любопытство, но разве подобные книги дозволено выносить из стен Эльфийской библиотеки?
- Нет, но это ведь не оригинал, а астральная копия. Вчера этому обучилась, - с гордостью молвила незнакомка. - Меня знают, как Эль -А-Нур, - смущённо добавила она.
- А меня, как номер "Пятьдесят" - тёмный страж городской стены. Вы, не против, если я посижу рядом?
- Ну, если усидите?! - невесомый задорный девичий смех, поразил тёмного эльфа, ведь это было редчайшим явлением в эльфийской среде. Обычно тёмные эльфы смеялись в минуту смертельной опасности или когда судьба обрекала их на тяжкие испытания. Но здесь совсем другое. Этот смех был столь же волшебным, сколько чистым и непринуждённым.
Усидеть на кривой скамье и правда, было не лёгким делом. Её конструкция подразумевала комфортный отдых лишь для одного седока, остальным требовалось мириться с кривыми изящными изгибами сидячего места. Поэтому эльфы никогда не сидели парами, а довольствовались уединением с собственным миром и с материей окружающей природы.
- Вы, наверное, устали от монотонной жизни в карауле и хотите поделиться с кем-нибудь? - произнесла девушка, не отрывая взгляда от ветхих страниц.
- Поделиться чем? - не понял Пятидесятый.
- Своим одиночеством, ведь так? - большие тёмно-карие глаза с пушистыми ресницами вдруг посмотрели на него.
- Зачем делиться тем, что и так у каждого из нас в избытке?
- Извините, просто я ценю одиночество, - тут эльфийка осеклась, понимая всю глупость сложившейся ситуации.
- Чтож, сестра, не буду попирать ваши ценности, - он резко встал, от чего скамья завибрировала. - Да, укроет Вас тьма, - попрощался Пятидесятый и быстрым шагом ушёл прочь.
- На всё воля Мрака, - прошептала Эль ему вслед.
Тёмный эльф давно скрылся за домами на деревьях, но Эль ещё долго задумчиво смотрела в его сторону. Так прошла их первая встреча, которую не один из них не смог заставить себя позабыть.
2
"Мы родились с первыми лучами дневного света и благодарны за это вселенной, но ни что не царствует вечно, и века безмятежности давно покинули эльфийские земли. Предвижу я размытый мир, где правит всем колнат, то худшее из наших бед - ему и Бог не прав. Он ненасытен и труслив, ведь малый срок его терпенья. Вот корень наших бед - пока другое время, не сейчас, но в будущем: Я вижу их падение".
Эль - А - Нур, принадлежала знатному роду и имела полное право носить тройное имя, хотя близкие лица использовали только первое. Как и все эльфийки тьмы она была жгучей стройной брюнеткой с миниатюрным смуглым личиком и выразительными чертами; большими, как бусины, живыми тёмно-карими глазёнками, окаймленными длиннющими пушистыми ресничками.
Ещё ребёнком Эль не могла понять, что интересного можно узнать, проводя одну треть дня в медитации, другую часть дня за игрой на арфе и наконец, в оставшееся время, ведя домашние дела. Любимым днём для эльфийки была пятница, когда её отводили к старому мастеру клинков, где девушка могла остаться наедине с незримым противником. Кружась в безмолвном танце, она с дрожью ощущала холодный звон, и изящное скольжение смертельной стали. В молчаливом оружии чувствовалась заточённая власть и сила, которая подобно сжатой пружине стремиться расправится при малейшем прикосновении.