Ученый вернулся к микроскопу и нажал кнопку на панели управления, выводя изображения с прибора на огромный экран компьютера. Двухметровая матрица монитора мгновенно заполнилась изображениями генома какого-то организма, и ученый углубился в работу, часто переходя от компьютера к микроскопу и обратно. Время от времени он отдавал распоряжения помощникам и снова погружался в раздумья. Сигнал видеофона прозвучал, как всегда, совершенно не к месту.
– Господин профессор, вам звонит ваша дочь! – запинаясь от страха, выпалил ассистент и мгновенно исчез, переключая вызов.
– Здравствуй, папочка! – Лиз устало улыбнулась. – Я звоню мешать тебе работать!
– Здравствуй, милая! – обрадовался Уэйн. – Ты не можешь мне помешать, я всегда рад тебя видеть. – Он пригляделся к изображению дочери. – Ты очень бледна! Как ты себя чувствуешь?
– Тошнит весь день, – призналась Лиз, поглаживая округлившийся животик, – а так в порядке. Мне скучно. – Она виновато улыбнулась.
– А где твой муженек? – нахмурился Уэйн. – Снова болтается где-то?
– Папа, мы же договаривались! – обиженно воскликнула Лиз. – Я знаю, что вы не любите друг друга, и не заставляю вас обниматься! Но вот только не надо при мне всего этого, хорошо?!
– Хорошо-хорошо, – примирительно произнес ученый, – просто мне не хотелось бы видеть тебя одну в такой период. Мать бы со мной согласилась.
– Мама бы одобрила мой выбор! – не согласилась Лиз. – Она всегда говорила, что я должна выбирать себе мужа сердцем, а не глазами. Главное, что нам хорошо вместе!
– Что-то я не вижу вас вместе! – проворчал Уэйн.
– Папа, не начинай! – Лиз погрозила ему пальчиком. – Ты же знаешь, Майкл – полицейский, и у него непростая работа. Ну, конечно, не такая сложная, как у тебя! – Она весело улыбнулась. – Но ты же у меня гениальный ученый, которому мы все мешаем работать! – Лиз хихикнула.
– Последнее замечание – суть чистая правда! – заметил Уэйн, улыбаясь.
– Все-все, я уже оставляю тебя в покое! – замахала руками Лиз. – Но сначала обещай мне одну вещь!
– Все, что в моих силах, малышка! – Уэйн отрицательным жестом отправил от себя подошедшего было помощника с какими-то бумагами в руках. – Я разговариваю с дочерью! Сколько еще раз мне объявить, что никто не имеет права беспокоить меня в это время? – Он посмотрел на несчастного помощника так, что того буквально ветром сдуло, и вернулся к разговору с дочерью. – Чего ты хочешь от меня, маленькая вымогательница?
– Майкл сегодня на сутках, и я сижу дома одна, – пожаловалась Лиз, – обещай, что обязательно приедешь вечером на ужин! И я сразу же отключусь! – снова улыбнулась она.
– Обещаю с превеликим удовольствием! – ласково улыбнулся ученый. – Жди меня к восьми часам, и предупреждаю, я приеду очень голодный!
Лиз просияла и отключилась. Уэйн отвернулся от погасшего видеофона и жестом дал понять перепуганному помощнику, что теперь тот может подойти.
Дэйв смотрел в окно на лениво проползающие мимо «Кадиллака» нью-йоркские небоскребы и время от времени украдкой поглядывал на босса в зеркало заднего вида. Старик был с самого утра мрачнее тучи. Все лето дела в ресторане шли не самым лучшим образом, и Дэйв все реже видел босса в веселом расположении духа. Но сегодня старик был угрюм как никогда.
– Мистер Кинли, эта пробка никогда не закончится? – тоскливо поинтересовался босс.
– Сожалею, сэр! – отрапортовал водитель. – Я делаю все, что могу, сэр! Но движение действительно слишком плотное, не могу найти ни одного просвета!
– Проклятая забастовка! – буркнул старик и вновь погрузился в свои мрачные мысли.