Листья, напитанные магией, привели их в короткий, не совсем приветливый коридор с единственным широким гобеленом от пола до потолка.
— Вот, дальше след обрывается, — недовольно заявил Эшдвирг. — Теперь дело за вами, принц. Чары тут очень сильны, мне не подвластные.
С последним словом лепрекон испарился, предпочитая не мешаться под ногами принца. Поджарит еще и не заметит, хотя жуть как было интересно посмотреть на предстоящее представление. Да и крохотное беспокойство за хозяйку шевелилось в груди, но Эшдвирг отмахнулся от него словно от светящейся мушки заставляя верить себя, что во всем виновата клятва на крови.
Вызвав в руке сгусток огня неистово полыхающего, как и все у него внутри, Аодх метнул его в стену. Волшебный гобелен зашипел, нити, истлевая, принялись осыпаться на пол и перед глазами проявилась дверь, скрытая чарами. Не сразу поймешь, что там может быть потайная комната.
На серой створке были нанесены защитные руны, светившиеся так же, как и его магия. Шепнув заклинание, напротив двери разгорелась золотая руна, от нее потянулись нити магии, сплетающиеся в огромный молот. По велению Аодха пылающее оружие обрушилось на дверь… Стены дрогнули, руны мигнули, сохраняя дверь от дерзкого вторжения. Обрушив еще парочку ударов, Аодх прищурился. Он не заметил, как руки по локоть обуяло пламя, как в волосах заплясали не искры, а целые алые всполохи, как засияли глаза.
Печать устанавливал брат, а их силы схожи. Нужен иной подход. Вызвав на ладони сгусток огня, Аодх вложил в него иную магию, ту, которая проснулась благодаря Далии. Которой он еще не пользовался, но пора уже опробовать ее в деле. Сцепив зубы, принц обрушил огненный комок на дверь. В этот раз руны зашипели, запылали ярче будто поняв, что их собираются стереть и Аодх немедля нанес новый удар. Защита замигала, письмена истончились и вконец распались. Только он собирался вынести и дверь, как та истаяла, открывая проход в секретный кабинет брата.
Входил внутрь едва сдерживая себя, краем глаза замечая бледность Далии, то, как она порывалась что-то сказать, но хмурилась и кусала губу. Правильно. Сейчас выслушивать ее он не намерен. Не здесь и не сейчас.
Хотелось сейчас же увести жену, но не сказать Гволкхмэю парочку слов Аодх не мог. Он не понимал какую игру ведет брат, для чего играет с ним и его супругой. Неужели настолько хочет силы, что готов отобрать у него суженую? Он и так силен, Аодх никогда не заявит свои претензии к трону, а врагов у Алого Двора не так много. Гволкхмэю нечего страшиться.
Высказав брату все что хотел, Аодх направился на выход приказав жене следовать за ним. Всю дорогу он порывался развернуться, встряхнуть Далию за плечи поинтересоваться, какого баргеста она ушла с королем, разве не понимает, чем грозило ей такая беспечность? В кабинете витал воздух соблазна, чары, использующиеся на смертных, когда фейри было скучно. Которые он сам применил к Далии при первой встречи.
Боясь сорваться на виду у всех, принц вызвал портал в покои и толкнул жену внутрь запечатывая дверь. Больше он не намерен рисковать ею. Последнее, что себе позволил заглянуть ей в глаза. В них отражалось непонимание и раскаянье.
Отвернувшись, резко выдохнув и помянув Темных фей, Аодх направился к родителям. И им он найдет что сказать. Хватит уже идти у них на поводу. Особенно матери. Либо она должна смириться, либо он сведет все общение до делового тона. Ему и так проблем хватает. Мало того, что приходится переживать за супругу, так еще и таинственный недоброжелатель затаился. И принцу не нравилось все происходящее.
— Эшдвирг, — кинул призыв-команду на ходу. Лепрекон мгновенно явился злой и с рогаликом во рту.
— Ну фто ефе?! — недовольно поинтересовался он в припрыжку следуя за принцем. Деревянная культя громко стучала по мраморному полу разнося эхо по пустому коридору, где не наблюдалось гостей и не долетала музыка.
— Готовь карету. Мы возвращаемся в Сершель, — и словно почувствовав, что тот открыл рот, бросив злой взгляд на лепрекона обжигающий льдом, рыкнул: — Без лишних вопросов.
— Как прикажите, дин. — не стал пререкаться Эшдвирг, засовывая в карман штанов недоеденный рогалик.
Потеряв интерес к лепрекону, все еще полыхая гневом, Аодх хлестнул заклинанием по тени в углу.
— Шер, Рисс!
Тьма сгустилась, и словно заискрилась: два брата бесшумно ступили на мраморный пол под свет магических светильников.
— Что за срочность, Аодх? — поинтересовался Рисс. Шер же казался, был готов отразить в любой момент удар врага, которого как оказалось в пределах видимости не наблюдалось.
— До моего возвращения стережете покои мои и Далии. Никого не впускать.