- Скажи-ка, - неприветливо произнес Тард, - У вас еще много таких?
- Не знаю, гном. Могу сказать только, что возвращение в пустоши для многих из нас в одной цене с чумой, - чистосердечно ответил феларец.
- Не дурно, не дурно, - изрек свое заключение Карнаж, который только что вернулся из хвоста обоза, - Мешок сухарей, пять фунтов окорока и две самые крепкие лошади. Беглец не только прожорлив, но и хорошо разбирается в том, что крадет. Зачем только ему понадобилась в придачу еще и женщина с ребенком - ума не приложу? Лишняя обуза, да и только. Хотя... Это нам ведь только на руку, верно?
- О чем вы, сударь? - нахмурился солдат.
- А это уже не твоего ума дело, человек, - отрезал Карнаж, который даже своим друзьям после отъезда из цитадели начинал напоминать скорее голема, чем живое существо.
- То есть как это не моего ума дело? - взъярился солдат, - Это мой собрат по оружию.
- Осторожнее с громкими словами, - сильванийский шарф наполовину скрывал лицо "ловца удачи", но и гномы, и человек почувствовали его недобрую усмешку, - Может быть, ты хочешь недоесть в свой черед то, что утащила эта крыса? Валяй! Заодно на своем горбу дотащи до форта все, что везли украденные лошади. Ну?! Еще что-нибудь скажешь? Нет? Тогда пошел вон!
- Полегче, дружище, - примирительно начал Гортт.
- Да к черту твое "полегче"! - воскликнул полукровка.
- Тут я с ним согласен, - отозвался Тард, на которого устремились взгляды всех присутствующих, - Уже в который раз... А! Чего там? Мы по уши в дерьме! И я не хочу, чтобы стало еще хуже. Если каждый оторвет себе такой ломоть и навострит лыжи...
- Не навострит, - ответил Карнаж, и в его металлическом голосе промелькнули злые нотки, - Надо это пресечь. В корне.
- Как?
- Я сделаю, - холодно отозвался полукровка, вынимая меч с воза, - С женщиной и ребенком далеко не уйдет. В два дня управлюсь.
- Я с тобой! - поднялся на козлах Гортт.
- Это уже лишнее, - желтые глаза посмотрели на друга тепло, но непреклонно, - Я не хочу, чтобы кто-то пытался остановить мою руку в решительный момент.
- Лады, - глухо ответил гном и толкнул локтем Бритву, - Подбрось-ка табачку.
- Держи, - Тард раскурил чубук и протянул другу мешочек.
Солдат недоуменно посмотрел на гномов, потом вернул взгляд на красноволосого, что продолжал невозмутимо собираться:
- Палач.
Феларец с шумом развернулся.
Карнаж пожал плечами - законы дороги были написаны очень давно и очень одинаково. Для всех.
- Эй! Человек, - вдруг окликнул полукровка.
- Что тебе? - солдат остановился.
- Я скоро вернусь, - "ловец удачи" качнул рукоять курикары в его сторону, - Если кто-то решится повторить, я ведь опять поеду. И опять верну наши харчи, и снова без того, кто их украдет.
Феларец застыл в недоумении.
- Передай это остальным, - с нажимом разъяснил Феникс, вскакивая в седло.
- Сперва вернись, - выдержав паузу, огрызнулся солдат.
- Но ты передай, - Карнаж натянул поводья и повернулся, - Бритва?
- Что еще?
- Голову? Или одного уха вполне хватит?
- Нет-нет, - не моргнув глазом, ответил гном, будто не замечая той рожи, что скорчил при этих словах феларец, - На первый раз простим.
- Как скажешь, - кивнул Феникс, мысленно усмехаясь.
Солдат облегченно вздохнул. Хоть в чем-то они походили на людей. Хоть толика сострадания не была чужда этим суровым воинам, которые за деньги готовы ехать сквозь окружающий эти проклятые пустоши ужас и безмолвье лишь затем, чтобы сражаться против таких тварей, одно имя которых заставляло прикусить языки даже самых отъявленных рубак. Это, впрочем, могло бы служить и оправданием таким суровым нравам. Но, слава Создателю, пока не служило.
Надо сказать, феларец оказывался прав практически во всем, кроме одной вещи...
Феникс двинулся в путь незамедлительно, проделав это так, чтобы все феларцы, что только имелись в обозе и не входили в число убийц драконов, могли наблюдать его фигуру на гнедом коне, закутанную в черный плащ. Следовало хорошенько постараться, чтобы этот образ крепко засел в памяти у солдат и тех из уцелевших командиров, кто своей скудной компанией судачили обо всем происходящем так, словно у них имелся хоть какой-то выбор.
Образ мрачного возмездия за предательство. И какого? И где? На тракте! И на самом жутком, что, почитай, сыщется на всем Материке и прилегающих островах. Исключая разве тропу, ведущую к вулкану Фойервельту на острове Отчаяния. Однако то уж была из рода тех дорог, что прямиком вели в дьявольское чрево.