Они снова сидели за столом в доме Эриги. Солнце светило в окно, из сада доносилось пение птиц и жужжание насекомых. Магистр Лин подробно пересказал все, что им удалось узнать от Безумного Змея. Она долго молчала. А пото повернулась к Райге и попросила:
— Останься здесь.
Девушка подняла на нее удивленный взгляд.
— Останься здесь, — повторила Эрига. — Я не знаю, во что ввязались наши предки. Но я не хочу, чтобы ты погибла. Ты последнее, что осталось у меня от семьи.
Взгляды товарищей устремились на Райгу. Только магистр продолжал бесстрастно смотреть куда-то поверх головы хозяйки дома.
— Я хочу домой, — неожиданно для себя ответила девушка.
— Домой — это куда? — уточнил Ллавен.
— Хочу вернуться в школу, — голос ее звучал твердо.
Эрига только горестно вздохнула и взяла ее за руку. Сердце кольнуло чувство вины.
— Ты не сможешь спасти ее этим, — покачал головой магистр Лин. — Кроме того, наши источники связаны до выпуска из замка. И я не могу отпустить её. Она приняла вызов от Сайкуса Фортео и уже не может отказаться, не запятнав честь рода. За ней идёт охота. И Сага… Я ведь рассказал тебе всё.
Райга поморщилась. Она была против того, чтобы выкладывать перед Эригой все карты. Но рассказать ей об отказе от титула, не упоминая историю с печатью, оказалось невозможным. Магистр Лин покосился на свою ученицу и продолжил:
— Но ты действительно можешь ей помочь.
— Что нужно делать? — во взгляде женщины вспыхнула решимость.
— Пиши прошение к королю и Большому Совету Королевства. Требуй передать опеку над ней тебе.
— Аурелио ближе к ней по крови, — покачала головой Эрига. — Он родной брат ее матери. А я — всего лишь двоюродная сестра ее отца. У него есть преимущество.
— Ты «всего лишь» дочь Дайсу Негасимого, — спокойно ответил наставник. — Твое происхождение выше. Хебито — род, хранящий кровь Видящих. В Но-Хине вас уважают. Пиши прошение. Я отвезу его главе рода Кадзу. А тот направит его в Каядо, а оттуда — в Джубиран. От просьбы Императора Но-Хина, отца его любимой женщины, король отмахнуться не сможет. И одну копию я заберу себе, чтобы при случае использовать против Сага. Возможно, это немного остудит его пыл.
— Или вынудит перейти к более решительным действиям, — пробурчал Миран. — Знать бы ещё, что ему нужно.
— И понять бы, что значит «глаза осени» и что такое «сила Кеуби», — задумчиво протянул принц.
— Все это бред какой-то, — неожиданно выпалила Райга. — Пламя, двери, сила Кеуби… Какая сила? Разделенный источник и красное проклятье, из-за которого мне постоянно приходится выдумывать новые способы держаться на равных со всеми? Глаза осени? Нет больше никаких глаз. Один, и тот красный, как у мертвяка… Если во мне и была эта пресловутая сила, ее больше нет.
Воцарилась неловкая тишина. Магистр Лин пронзил ее взглядом и сказал:
— Зачем тогда ты нужна Сага?
Она опустила глаза… И тут ее памяти всплыли слова герцога Аурелио.
— Не знаю… Но в тот день, когда дядя последний раз приезжал в Алый замок, он действительно сказал, что ему нужна моя магия. Я вспомнила об этом только сейчас.
— Возможно, это ответ на вопрос, почему покушений не было все эти годы, — заметил наставник. — Они думали, что магии у тебя нет. Что красное проклятье повредило твой источник.
— И оно повредило мой источник, — усталым голосом напомнила Райга. — И я никогда не смогу пользоваться магией также, как остальные адепты.
— Хватит жалеть себя, — отрезал эльф. — Я дал тебе возможность достичь большего, девочка. Пользуйся ей.
Эрига внезапно обняла ее. А затем повернулась к магистру:
— Я напишу все, что ты скажешь. Только… береги её, Щингин-хао. Я не хочу ее потерять.
— Положись на меня, — ответил он. — Она моя ученица, я клялся защищать ее.
Глава 4. Источник
Райга села за стол и обессиленно уронила голову на скрещенные руки. Привычный шум столовой сегодня впивался в виски иглами боли. Ллавен поставил перед ней тарелку и настойчиво сказал:
— Ешь. Сегодня первый день учебы, тебе силы понадобятся.
Она лениво потянула руку, зачерпнула еду и отправила ее в рот, не поднимая головы. Есть в таком положении было неудобно. Но сидеть прямо сил не было. Совсем. Краем глаза она увидела, как Райтон нахмурился.