— Умели красиво писать твои предки, — хихикнул Миран. — Знал бы этот мужик, какой почерк будет у последней из его потомков…
Райтон ткнул его локтем в живот так, что тот согнулся, и прошипел:
— Твои шутки неуместны!
— Прекратите оба, — оборвал их магистр и кивнул Райге. — Читай.
— В первый день первой эпохи… — начала она. — Передал артефакты… Райсий и Райтоо… приняли и основали роды. Взяли имена потомкам своим… Кеуби и Хачби, Джуби и Ичби. Первых детей своих они назвали… В тот год черных воронок мы закрыли двести тысяч пятьсот пятьдесят две.
Райга продолжала читать вслух, продираясь через кучу имён и ничего не говорящих ей названий. Язык был витиеватый, а некоторые слова и буквы затерты. Автор скрупулезно перечислял имена потомков и их деяния год за годом. И следом за династическим браками и созданием артефактов обязательно упоминалось количество закрытых воронок. И количество погибших от столкновения со змеями. И цифры были чудовищными.
Она читала долго. Юноши и наставник напряжённо слушали. Магистр взял бумагу и делал какие-то пометки для себя. Райтон последовал его примеру. А заботливый Ллавен принес ей стакан воды, когда ее голос начал хрипнуть.
На одной из последних страниц она обнаружила ещё одну картинку, и ее сердце ёкнуло. Практически всю страницу занимало изображение большой черной двери. Рядом с ней была изображена рыжеволосая девушка, которая проворачивала в замке ключ. А рядом с ней находились ещё фигуры в плащах.
— Райери Кеуби закрыла дверь в пятый день третьего месяца осени, — дрогнувшим голосом росла она. — Ключ передан роду… Надлежит хранить до… эпохи.
Дальше шел целый ряд нечитаемых букв. На последней странице Райга прочла:
— За год мы закрыли всего пятьдесят воронок. Райери была права. Двери не дают той стороне соприкасаться с нашим миром. Ключ хранит ее род.
Она уже хотела закрыть книгу, когда обнаружила, что между обложкой и последней страницей скрывается ещё один белый листок, гораздо меньше тронутый временем… Дрожащими руками она развернула записку. Тот же почерк, что и на той, которая была в шкатулке, сообщал:
«Если ты читаешь это, значит, ты последняя. Опереди его у двери. Ключ у тебя, карта за нашей стеной. Вспомни свою колыбельную. Ты справишься. Мы в тебя верим.»
— Карта за нашей стеной… — упавшим голосом произнесла Райга. — Что это значит?
— Похоже, они все же не предполагали, что весь род погибнет сразу. И то, что Сага приберут Манкьери к рукам, — задумчиво сказал магистр. — Поэтому оставляли только намеки, которые должна понимать только ты. Если бы ты помнила свое детство…
— Но я ничего не помню, — она запустила пальцы в волосы.
— А как же люк? — спросил он. — К тебе же вернулась часть воспоминаний?
Девушка покачала головой.
— Я вспомнила только то, как мы спускались к Источнику с отцом. И очень смутно.
Райтон предположил:
— Возможно, это только начало. Со временем вспомнишь что-то ещё.
— Я ничего не вспомнила после вашего рассказа, — напомнила она магистру. — Совсем ничего. И прошло столько лет… А я вспомнила так мало. А если я не вспомню?! Я могу ходить годами вокруг да около! Зачем оставлять записки, которые ничего не проясняют?!
Ее голос сорвался на крик.
Магистр посмотрел на нее и спокойно заговорил:
— С предыдущей запиской мы тоже долго не могли разобраться. Но сегодня ты нашла тайник. И теперь мы точно знаем, для чего тебе оставили ключ…
Райга чувствовала, как с каждым словом с его стороны по ученический нити приходит равномерная пульсация. Казалось, вращение огненного смерча замедляется, успокаивая ее взбудораженный источник.
— Почему все это происходит со мной? — уже тише проговорила она. — Я ведь ничего не знаю… Не помню никаких семейных тайн. Не обладаю никакой выдающейся магией Кеуби.
— И началось это в день твоего рождения, — магистр не отрывал взгляд от ее лица. — Помнишь, что я сказал тебе внизу? Если ты смогла дойти до Источника в четыре года, при рождении у тебя могла быть магия.
— Да при чем тут мое рождение?! Это все было до… До красного проклятия! Они все умерли, и половина моего тела — тоже. Я не могу нормально писать, фехтовать, есть эти дурацкими палочками и заклинания стихии воздуха чертить гораздо тяжелее… Я не могу пользоваться магией, как все. Я трачу бездну усилий, чтобы просто не вылететь из этой школы!
Она встала и начала ходить по комнате.
— Эта дверь как-то связана с воронками и змеями. Но я понятия не имею, где искать. Что значит «за нашей стеной»? Где это? В Манкьери? Он принадлежит Сага…