Аура у парня была самая обыкновенная, без каких либо включений. Самая обыкновенная аура чистокровного человека, а его возраст говорил о том, что он не может быть одаренным силой, так как к этому возрасту сила уже или проявлялась, изменяя насыщенность ауры, или в ауре накапливалось энергетическое уплотнение, которое с помощью инициации со стороны могло проявиться наличием силы. Он был зол на себя, надо было прежде подумать, ведь он уже прошелся по рынку просматривая ауры и не выявил одаренных. Отказаться от сделки он уже не мог, его бы оштрафовали на сумму, превышающую озвученную им. Первые мгновенья после заключения сделки он хотел его вообще отпустить, зачем ему лишние траты на его содержание, тем более он не терпел рабства и в кантонах Тарга, чьим подданным он являлся, рабство было запрещено. Но более внимательно рассмотрев парня он передумал.
Парень был хорошо слажен, видно что в рабство тот попал совсем недавно, его стрижка еще недавно была очень опрятной, легкая растительность на лице указывало, что он раньше удалял с него волосы. И еще одно обратило на себя его внимание, парень не понимал ни одного из языков звучащих на рынке. Откуда он тут такой взялся было загадкой. Мэтр Королан был любопытным по своей натуре, а долгая жизнь на заставе не отличающаяся разнообразием уже приелась, а тут хоть какое-то развлечение. Он повел парня на вещевые ряды, где приобрел ему необходимый минимум одежды, а потом завел в трактир. Сам есть он не хотел, но понимал, что тот в рабских загонах питаться хорошо не мог, поэтому заказал для парня кашу с мясом, большую миску и травяной отвар для поднятия жизненных сил. Пока парень ел он наблюдал за ним. Тот ел аккуратно, не чавкая, не лез руками в миску, а когда доел, было видно что у того есть желание вылизать остатки, но он своему желанию не поддался. Больше еды ему сейчас было нельзя, ведь обилие пищи после долгого недоедание в загонах могли привести к плохим последствиям.
Подождав пока тот наестся, он представился, и как оказалось парень сразу понял что от него хотят и назвал свое имя Вадим. Такого имени Королан раньше не слышал. Рассматривая руки Вадима пока тот ел, он обратил внимание, что на них отсутствуют мозоли присутствующие крестьянам, ремесленникам или воинам. Его руки после того как он их отмыл в корыте были чистые и гладкие, как будто он никогда не занимался физической работой. Но на отпрысков аристократических семей он не был похож своим поведением. Те когда ели чавкали, отрыгивали, смотрели на всех с презрением и свысока, как будто все окружающие им должны. Этот смотрел по сторонам настороженно и с любопытством. Поразмышляв над дальнейшими своими действиями, мэтр Королан решил забрать парня с собой на заставу. Он слабо владел силой разума, но видел что на разуме у парня нет никакой защиты, он был открыт, поэтому набросил на парня доступную ему форму стимулирующую память, максимально напитав ее энергией, пусть та продержится всего лишь месяц, при интенсивном обучении, от силы полтора, но все же поможет тому овладеть языком. Он решил, сначала пусть тот научится языку, а потом расспросив его он и примет окончательное решение в отношении своего непредвиденного приобретения.
Мы двигались уже третий день. После того как мы покинули трактир, то пошли к конюшне где у Королана были лошади, на одну из которых мне и пришлось сесть. Честно говоря я сначала опасался, помня как в различных книгах описывают проблемы впервые севших на лошадь, но оказалось, что не так страшен черт как его рисуют. Конечно, может лошадь которую мне дали была смирной, но мне достаточно нетрудно было ею управлять, единственное, что в конце первого дня нашего движения немного ныли паховые мышцы, но не так чтобы ходить в раскорячку. Все время пока мы двигались Королан мне показывал предметы, вещи и называл их. Я удивлялся сам себе, у меня и раньше была очень хорошая память, а сейчас вообще все запоминал с первого раза. Единственное, что произношение хромало. Королан меня поправлял и у меня не всегда с первого раза получалось произнести слово правильно. Чтобы легче адаптироваться к языку я мысленно делал аналогии с нашими названиями, фактически звучание слова накладывалось на смысловую основу.