Придя в свои покои Я’амунг’а никак не могла успокоиться. Ей казалось, что она зря сделала внушение Нерею о том, чтобы он больше не любил ее. Эта запись не выходила у нее из головы. Значит Нерей сам понимал, безнадежность попыток устроить с ней отношения на Земле. Но так у них могли бы быть еще несколько дней. Чтобы успокоиться, она села в кресло и сложила руки на животе. И к ней сразу пришли мысли о ребенке. Ведь их с Нереем ребенок никогда не узнает отца. Стала бы она вступать в отношения с Нереем, зная что их ждет в конце? Этим вопросом задавалась Я’амунг’а очень часто. Намун предупреждал о том, что просто им не будет. Но она тогда верила в то, что не может быть таких препятствий, которые невозможно преодолеть. А сейчас она замужем за тем, кого ненавидит, беременна от любимого мужчины, которому она внушила, что он больше не любит ее, и ей нужно бежать в другой мир, чтобы ее муж не причинил вреда никому из тех, кого она любит. А если бы она сразу приняла решение о том, чтобы не начинать отношения с Нереем, то уже была в другом мире вместо со своей расой. Была бы она счастлива — это вопрос. Но вот то, что ее жизни была бы проще и спокойнее — это точно. Но разве могла она принять другое решение и отказаться от любви даже не попробовав побороться за свое счастье? Она не смогла. И теперь сломано все. Вряд ли она сумеет оправиться от этого всего. Ребенок, вот что держит ее в жизни. Незаметно для себя она задремала.
Вдруг Я’амунг’а почувствовала, как изменился ментальный фон дворца. Возникло ощущение угрозы и тревоги. И это вырвало ее из сна. Она не могла понять что происходит. Активировав режим невидимости, она решила выйти из своих покоев и попытаться узнать что происходит. Решила идти сразу туда, где находился рабочий кабинет Гадира. Наверняка там больше вероятность понять что происходит. Оказавшись под дверями она услышала как Гадир говорит с кем-то, у кого фаэтонский акцент.
— Мы нанесем удар по планете Чикисусо из созвездия Девы. Космический флот их колоний мы уже разбили. Вы как военные союзники должны нас поддержать, — сказал мужской голос.
— Фаэ-Инти, зачем вы это затеяли? Вы же понимаете, что ваши противники имеют более развитые технологии чем мы?- раздался голос главы марсиан Омфиса.
— А чего нам бояться? Мои ученые закончили недавно разработку энергетического оружия. Как они сказали, что это оружие способно сотрясти основы вселенной, — как-то воодушевленно сказал Гадир.- Я готов его испытывать на любых противниках.
— Но сколько может погибнуть марсиан, фаэтонцев, атлантов и других рас⁈ Вы вообще думаете что творите?- сказал Омфис. — Я единственный, для кого имеют значение жизни населения наших планет?
— Ты среди нас главный паникер, — сказал уверенно Гадир.- Еще ничего не случилось. Фаэтон нанесет удар и уничтожит противников. Нам даже не придется вмешиваться.
— А потом будет поздно, когда Чикисусо ответит, — хмуро сказал Омфис. — И ответит он по всем, кто поддержит вторжение. Они очень воинственны и совершенно не склонны к прощению. Это другой разум и другая логика.
— Я думал, что все пацифисты ушли с лемурийцами, — смеясь ответил Фаэ-Инти. — А нет, один задержался и находится среди нас. Пойми, Омфис, эти территории очень нужны моей расе. У нас перенаселение. А еще нам очень нужны полезные ископаемые. Мой народ должен вести такую экспансию,
потому что иначе у нас будут проблемы. Это не первая и не последняя планета, которую мы захватим. Договорились бы они с нами мирно и не было бы ничего.
Фаэ-Инти, я не знаю откуда в вашей расе такая уверенность, что если чего-то очень хочется, но нельзя, то это значит что можно — с горечью сказал Омфис. — Мы заключили с вами многоуровневый союз, который включает в себя и военную помощь в случае конфликта. Возможно это было ошибкой.
Омфис, я обещаю, что мы еще раз все обдумаем. Мы не будем спешить атаковать и оценим все риски — сказал Фаэ-Инти.
После этого лидеры Фаэтона и Марса попрощались с Гадиром и связь прервалась. Я’амунг’а ощущала фальшь в словах Фаэ-Инти. Как и всегда фаэтонцы не несли ничего доброго. А сейчас они хотят начать войну с расой, которая могущественнее их на порядок. Нужно уходить как можно скорее отсюда, решила Я’амунг’а и пошла в свои покои.
Как на иголках она прожила следующих два дня. И вот сегодня наступил день, когда она сбежит отсюда. Я’амунг’а уже связалась с Астарамурти и выяснила, что он уже вылетел к ней. Скорее бы он был тут, мысленно торопила его Я’амунг’а. И вот пора выходить, у нее осталось не так много времени, чтобы дойти в то место, откуда Астарамурти ее заберет. Я’амунг’а оглядела комнату, в которой прожила несколько лет, прощаясь со своей тюрьмой без сожалений. И пошла к двери. Она хотела включить режим невидимости, но тут дверь распахнулась и влетел Гадир.
— Я’амунг’а, уходим, — сказал Гадир, после чего схватил ее за руку и потащил за собой.
— Куда уходим? Зачем? — вскричала Я’амунг’а, пытаясь вырвать руку.
— Фаэтонцы нанесли удар по планете Чикисусо, нам нужно в подвал дворца, оттуда уйдем на Фобос, — сказал Гадир, продолжая тащить за собой упирающуюся Я’амунг’а.
— Да отпусти же ты меня. Не тащи меня. Я не хочу идти с тобой никуда, — возмущалась Я’амунг’а.
В итоге Гадир схватил ее и закинув себе на плечо понес. В бессилии Я’амунг’а мысленно послала клич змеям, чтобы они нашли ее во дворце. В этот момент дворец содрогнулся впервые. Гадир ускорил шаг и через несколько минут они были уже в подвале. Гадир подошел к порталу и начал настройку для активации. Одновременно с этим он начал активировать пирамидальный голубовато-зеленый кристалл, нажимая что-то на пульте.
— Гадир, что происходит? Расскажи по-нормальному, — попросила Я’амунг’а. — Я не понимаю, что происходит и почему мы уходим.
— Как я сказал, фаэтонцы ударили по планете Чикисусо. Но просчитались. Планета почти не пострадала. В ответ на их агрессию Чикисусо активировал свое оружие и Фаэтона больше не существует. Марс попытался задержать и отразить удар Чикисусо по Фаэтону. Но у них тоже ничего не вышло. Второй удар Чикисусо направил на Марс и он почти разрушен. Во всяком случае атмосферы там больше нет, — сухо отвечал ей Гадир. — А сейчас я нанесу удар по Чикисусо. Я должен отомстить за союзников. Это новое оружие и оно способно разрушить их планету.
Я’амунг’а просто онемела от происходящего. Он точно сошел с ума.
— Но ведь тогда Чикисусо выстрелит и по Земле. Почему ты активируешь не щит, а оружие? — спросила Я’амунг’а. — Столько уже погибло фаэтонцев и марсиан, а сколько погибнет землян после удара Чикисусо. Остановись.
— Я не боюсь. Не отвечу — со мной перестанут считаться. Но даже если Чикисусо ответит, то дворец защищен. Я закрыл его.
— А что будет с теми, кто вне его пределов? — спросила Я’амунг’а. — С твоими поданными?
— То есть сейчас, ты нанесешь удар по Чикисусо и просто уйдешь, даже не пустив никого на территорию дворца, чтобы они могли спастись?- в ужасе спросила Я’амунг’а. — Даже не объявив эвакуацию с материка хотя в Атлан или еще куда-то?
— А зачем? Я не знаю каким будет масштаб разрушений. Я’амунг’а, история моей семьи не располагает к всепрощению и мыслям о судьбах других. Никто не помог предотвратить уничтожение моего рода. Так почему я буду думать о них? — равнодушно сказал Гадир. А твой любимый и дорогой Нерей выживет. Он глубоко забрался и его там не достанут, если только Земля уцелеет, то и Атлан уцелеет тоже. Он мечтал возродить нашу расу в старых традициях, вот ему и предстоит это сделать.
В этот момент Гадир нажал что-то на пульте под пирамидальным кристаллом и на секунду перекрытия и стены дворца стали прозрачными и исчезли, а из кристалла выстрелил в небо мощный луч. Луч потух и все снова обрело материальность.
— Что ты сделал? — спросила Я’амунг’а.
— Послал энергию разрушения к планете Чикисусо, — ответил Гадир. — Я должен уничтожить их, чтобы они не уничтожили нас.