Все тут же свернули с хорошо укатанной дороги и помчались к березовой рощице. Неровности почвы заставили их несколько сбавить бешеный галоп, но совсем немного, хотя они, безусловно, рисковали. Лошадь запросто могла угодить в какую-нибудь ямку или норку и сломать себе ногу или сбросить седока. Однако угодить в пасть гончим псам было еще опаснее.
Роран, вонзив шпоры в бока коня, орал на него во всю свою забитую пылью глотку. Конь рванулся вперед и мало-помалу начал нагонять Карна, однако было ясно, что таких рывков больше ему не выдержать, как бы сильно ездок ни хлестал его концом повода. Вообще-то Роран терпеть не мог жестокого обращения с животными и не имел ни малейшего намерения загонять этого мерина до смерти, но, разумеется, не пощадил бы его, если б под угрозой оказалось порученное им задание.
Поравнявшись с Карном, Роран крикнул:
— Ты не мог бы скрыть наши следы с помощью каких-нибудь чар?
— Не знаю, как это делается! — ответил Карн, и голос его был едва слышен за топотом лошадей и свистом ветра. — Для меня это слишком сложно!
Роран выругался и оглянулся через плечо. Гончие уже вылетели из-за последнего поворота дороги. Они так и стлались над землей; длинные, гладкие, мускулистые тела их то вытягивались, то сокращались в мощных прыжках. Даже на таком расстоянии были видны их вываленные из пасти красные языки и оскаленные белые клыки.
Добравшись до березовой рощицы, Роран развернулся и поскакал назад, в холмы, стараясь оставаться как можно ближе к березам, но не задевать их низко растущих ветвей и не спотыкаться об упавшие стволы. Остальные последовали его примеру, покрикивая на лошадей и не давая им замедлить бег.
Когда они уже взбирались по склону холма, справа от себя Роран заметил Манделя, сгорбившегося на пятнистой кобыле. На лице Манделя застыло какое-то совершенно зверское выражение. В последние три дня этот молодой парень прямо-таки удивлял Рорана своей выносливостью и крепостью. С тех пор как отец Катрины, мясник Слоан, предал жителей Карвахолла и убил отца Манделя Бирда, этот парнишка, похоже, изо всех сил старался доказать, что может сражаться не хуже любого взрослого мужчины. Он отлично проявил себя в двух последних сражениях с воинами Империи.
Толстенная ветка пронеслась у Рорана над головой. Он пригнулся и услышал, как концы сучков с силой царапнули по верхушке его шлема. Оторвавшийся листок упал ему на лицо, на мгновение закрыв правый глаз, и тут же улетел с ветром.
Его мерин явно начинал уставать, дыхание его становилось все более затрудненным, но подъем все продолжался. Глянув из-под руки, Роран увидел, что гончие уже совсем близко. Еще несколько минут, и они наверняка их нагонят.
Черт побери! Он рыскал взглядом по окрестным холмам в поисках убежища или того, что могло бы сбить преследователей с их следа. Слева виднелись густые заросли деревьев, справа травянистые склоны. От усталости Роран так плохо соображал, что чуть не пропустил то, что так долго высматривал.
Ярдах в двадцати от них по склону холма тянулась еле заметная извилистая оленья тропа, исчезавшая в зарослях.
— Стоять!.. Стоять!.. — заорал Роран, откидываясь назад и натягивая поводья. Мерин сбавил ход и пошел рысцой, но протестующе похрапывал и мотал башкой, пытаясь прихватить Рорана зубами. — Эй, не балуй! — прорычал Роран и снова натянул поводья. — Скорей! — крикнул он товарищам, поворачивая коня и ныряя в заросли.
Там, в тени деревьев, воздух был прохладный, почти промозглый, и это сразу принесло огромное облегчение. Все были до предела разогреты скачкой. Но насладиться прохладой Роран толком не успел. Мерин почти сразу устремился вперед и начал, оскальзываясь, спускаться по берегу ручья к воде. Сухие ветки похрустывали под стальными подковами. Чтобы не перелететь через голову коня, Рорану пришлось лечь ему на шею почти плашмя и крепче сжать коленями и пятками бока.
Спустившись на дно оврага, мерин, бухая копытами, протопал через каменистый ручей, разбрызгивая воду, и штаны на коленях у Рорана мгновенно промокли. На другом берегу он немного подождал, чтобы убедиться, что никто не отстал. Его спутники вереницей спускались к ручью сквозь деревья.
А наверху, в том месте, где они только что нырнули в заросли, уже слышался лай собак.
«Придется нам, видно, разворачиваться и принимать бой», — подумал Роран.
Он снова выругался и, пришпорив несчастного коня, погнал его прочь от ручья, поднимаясь по мягкому, поросшему мохом склону и продолжая следовать той же еле заметной оленьей тропой.
Неподалеку от ручья виднелись заросли папоротников, а за ними — впадина. Роран высмотрел ствол упавшего дерева, оно могло бы послужить неким прикрытием, если его подтащить в нужное место.