У самой нижней мельницы он спешился и прошел по тропке между зданиями, осматривая шлюзовые ворота, находившиеся над плотинами и контролировавшие напор воды. Ворота были открыты, но под каждым из колес вода была достаточно глубока.
Поставив ногу на мягкий, поросший травой берег канала, скрестив руки на груди и опустив подбородок на грудь, Роран погрузился в размышления. Как же все-таки взять Ароуз? Он чувствовал, что вот-вот поймает за хвост идею, которая позволит ему взломать эти толстые крепостные стены, но пока что решение этой задачи от него ускользало.
Он думал до тех пор, пока не устал, и тогда полностью предался музыке вращающихся колес и падающей с плотины воды. Хоть эти звуки и были мирными, почти убаюкивающими, но воспоминания в его душе они пробуждали мучительные. Это место напоминало ему мельницу Демптона в Теринсфорде, куда он поступил на работу в тот самый день, когда раззаки дотла сожгли его родной дом и стали мучить его отца, доведя его до смерти.
Роран пытался прогнать эти воспоминания, но они не уходили и продолжали терзать его душу.
«Если бы только я тогда подождал еще немного и не ушел, я, возможно, сумел бы его спасти. — Но голос его разума тут же возразил: — И тогда раззаки прикончили бы заодно и меня; я бы и руку поднять не успел. Без Эрагона я тогда был против них столь же беспомощен, как новорожденный младенец».
Тихо ступая, к нему подошел Балдор.
— Остальные хотят знать: ты что-нибудь решил? Какой у тебя план действий? — спросил он.
— Кое-какие идеи у меня есть, а вот плана пока нет. А у тебя?
Балдор тоже скрестил руки на груди:
— Мы могли бы подождать, пока Насуада не пошлет нам на помощь Эрагона и Сапфиру.
—Ха!
Некоторое время оба смотрели на вечное движение воды у них под ногами. Затем Балдор сказал:
— А что, если ты просто попросишь их сдаться? Может, они так испугаются, услышав твое имя, что сами ворота настежь распахнут? Падут к твоим ногам и станут умолять о милосердии?
Роран усмехнулся.
— Что-то я сомневаюсь, чтобы в Ароузе обо мне хоть словечко кто-нибудь слышал. И все же… — Он поскреб заросший бородой подбородок. — Попробовать можно — по крайней мере попытаемся вывести их из равновесия, если уж ничего другого не получится.
— Но сумеем ли мы удержать город с таким малым количеством людей, даже если они и впрямь ворота перед нами откроют?
— Может, и сумеем. А может, и нет.
Оба снова помолчали, затем Балдор промолвил:
— А далеко мы забрались…
— О да.
И снова их молчание нарушал только плеск воды да шуршание колес. Наконец Балдор сказал:
— Здесь, должно быть, не бывает такого паводка во время таяния снегов, как у нас дома. Иначе весной эти колеса наполовину скрылись бы под водой, а то их и вовсе снесло бы.
Роран покачал головой:
— Здесь не важно, сколько воды после паводка или дождей поступит в каналы. Шлюзы сумеют сдержать напор воды и ограничить ее количество, поступающее на колеса, чтобы они не вращались слишком быстро.
— А если вода поднимется выше шлюзовых ворот?
— К счастью, к тому времени дневные работы на мельнице обычно бывают уже завершены. А вообще-то в любом случае можно отсоединить механизмы, поднять ворота и… —Роран умолк, поскольку целая вереница образов промелькнула у него перед глазами, и все его тело словно омыло теплой волной, словно он одним глотком выпил целую кружку крепкого медового напитка.
«А смог бы я? — мелькнула у него дикая мысль. — Неужели получилось бы или… Неважно, мы должны попытаться. А что нам еще остается?»
Он быстрыми шагами вышел на середину перемычки, отделявшей среднюю из запруд, и схватился за скобы шлюзовых ворот, торчавшие над деревянным устройством, призванным поднимать и опускать ворота. Огромный винт заржавел и не поддавался, даже когда Роран приналег на него плечом и уперся ногами.
— Помоги, — сказал он Балдору, который остался на берегу и с несколько озадаченным видом наблюдал за действиями Рорана.
Балдор осторожно приблизился к нему, и вместе им удалось закрыть шлюзовые ворота. Затем, отказываясь отвечать на расспросы, Роран потребовал, чтобы то же самое было сделано и с двумя остальными шлюзами, выше и ниже этих.
Когда все шлюзы были крепко заперты, Роран вернулся к Карну, Бригману и остальным, велел всем спешиться и собраться вокруг него. Ожидая их, он постукивал по рукояти своего молота, чувствуя вдруг невероятное нетерпение.