— Ну? — спросил Бригман, когда все наконец собрались.
Роран каждому посмотрел в глаза, чтобы убедиться, что они внимательно его слушают, и сказал:
— Значит, так: мы сейчас сделаем вот что… — И он стал быстро и напряженно излагать им свой план. На это ушло добрых полчаса, но, видимо, объяснял он достаточно хорошо, потому что вскоре Мандель начал улыбаться, а Балдор, Дельвин и Хамунд, хоть и оставались серьезными, тоже были явно взбудоражены столь дерзким и остроумным планом.
Их реакция еще больше вдохновила Рорана. Он немало потрудился, чтобы завоевать их доверие, и ему было приятно чувствовать, что и теперь он может полностью рассчитывать на их поддержку. Единственное, чего он боялся — невольно подвести их. Пожалуй, больше этого он боялся лишь потерять Катрину.
А вот Карн был, похоже, полон сомнений. Этого Роран вполне ожидал, однако сомнения заклинателя были ерундовым препятствием по сравнению с полным неверием, которое выказал Бригман.
— Ты что, спятил?! — воскликнул он, едва Роран закончил. — Из этого ничего не выйдет!
— А ну возьми свои слова обратно! — Мандель выскочил вперед со сжатыми кулаками. — С какой стати! Да наш Роран выиграл столько сражений, сколько тебе и не снилось! И между прочим, не имея под началом столько людей, сколько было у тебя, пока ты эту осаду не провалил!
Бригман что-то прорычал, и его верхняя губа изогнулась, как змея.
— Ах ты, щенок! Я научу тебя уважать старших! Ты моих уроков никогда не забудешь!
Роран толкнул Манделя себе за спину, прежде чем тот успел броситься на Бригмана, и проворчал:
— Все! Веди себя как полагается!
Мандель надулся, но сопротивление прекратил, хоть и продолжал смотреть на Бригмана испепеляющим взглядом, но тот в ответ только усмехался.
— План, конечно, необычный, — сказал Дельвин, — но, с другой стороны, твои необычные планы, Роран, всегда приносили успех.
Остальные жители Карвахолла одобрительно загудели.
Карн тоже кивнул в знак согласия, но все же заметил:
— Может, что и получится, а может, и нет. В любом случае это застигнет нашего противника врасплох, и, должен признаться, интересно было бы посмотреть, что тогда будет. Ничего подобного раньше никто не пробовал.
Роран слегка усмехнулся и сказал, обращаясь к Бригману:
— Как раз сумасшествием было бы продолжать действовать как раньше. У нас всего два с половиной дня, чтобы захватить Ароуз, так что обычные способы тут не годятся. Я считаю, нужно рискнуть и попробовать необычный.
— Может и так, — буркнул Бригман. — Только твой необычный способ может немало хороших людей погубить. И всего лишь из-за того, что тебе захотелось всем показать, какой ты умный.
Улыбка Рорана стала еще шире. Он подошел к Бригману совсем близко:
— Тебе вовсе не обязательно со мной соглашаться, Бригман. Просто нужно делать то, что тебе приказывают. Ну что, будешь подчиняться моим приказам или нет?
Оба они были настолько разогреты обсуждением, что, кажется, даже воздух между ними нагрелся и стал дрожать. Бригман скрипнул зубами и еще более яростно, чем прежде, принялся крутить свой обломок копья, потом отвел глаза, чуть отступил от Рорана и воскликнул:
— Да черт с тобой! Послужу тебе, как верный пес, до поры до времени, Молотобоец. Но, боюсь, довольно скоро тебе придется за это расплатиться, так что будь осторожен. Придется головой отвечать за такое решение.
«Ну, если мы возьмем Ароуз, то мне будет все равно», — подумал Роран и крикнул:
— Тогда по коням! Дел у нас полно, а времени мало! Скорей, скорей!
17. Драс-Леона
Солнце поднялось уже довольно высоко, когда Эрагон со спины Сапфиры наконец-то высмотрел внизу, у самого горизонта, мрачные очертания Хелгринда. И ему сразу же захотелось повернуть обратно — так ужасно выглядела эта далекая гора, возвышавшаяся над окрестными равнинами, точно гигантский черный зуб. С Хелгриндом у него были связаны столь неприятные воспоминания, что лучше всего было бы прямо сейчас его уничтожить, увидеть, как рухнут на землю и развалятся на куски его голые серые шпили. Сапфира более равнодушно взирала на эту темную каменную твердыню, но Эрагон не сомневался: ей тоже неприятно находиться вблизи от Хелгринда.
К вечеру Хелгринд остался у них за спиной, а перед ними на берегу озера Леона раскинулся огромный город Драс-Леона. Десятки кораблей и лодок покачивались у его причалов. Этот низкий широкий город был чрезвычайно плотно застроен и столь же негостеприимен. Эрагон хорошо помнил его узкие, неприятно извилистые улочки, вонючие лачуги, прилепившиеся друг к другу и к желтой глиняной стене, окаймлявшей центральную часть города. А за этой стеной виднелась устремившаяся ввысь громада храма, черного и какого-то зазубренного, где служители Хелгринда отправляли свои мрачные ритуалы.