Идти за ним означало бы бросить Блешмаа течению и приближающемуся каскаду. Яростно топчась на месте, он размышлял секунд десять. К тому времени было слишком поздно. Ремень, несомненно, уже не мог быть немедленно восстановлен. Может быть, он сможет найти его позже, где-нибудь ниже по течению. Его может перевернуть и вытолкнуть на берег. Скорее всего, уныло сообразил он, она обмотается вокруг подводного камня или коряги, чтобы никогда больше не встретить встревоженный взгляд своего владельца.
Он продолжил копать воду. Если он не доберется до берега в ближайшее время, вопрос о судьбе его пояса станет спорным. Он и Блешмаа умрут в реке или перейдут через надвигающийся водопад, чтобы разбиться о камни внизу. Только Пип знал о времени и способе их кончины, и его оставляли оплакивать.
Его размахивающая правая рука наткнулась на что-то твердое и неподатливое. На этот раз не нападающий хищник, а торчащая ветвь, такая темно-синяя, что казалась почти фиолетовой. Он с благодарностью ухватился за него.
Оно оторвалось от него.
Единственной его измученной мыслью было то, что у него больше нет времени на сюрпризы. Вторая ветка или корень покачивались в воде немного ниже по течению. Когда он приблизился к нему, он снова потянулся. Во второй раз обещание безопасности отдалилось от него. Какой-то инстинктивный, реактивный защитный механизм со стороны родительского растения, подумал он, не в силах удержаться от анализа своего окружения, даже когда смерть преследует его, буквально, постепенно. Возможно, река была полна водных травоядных, которым нравилось грызть ветки водолюбивых деревьев. Может быть, логично продолжил несвоевременный ход мыслей, река была полна существ, которые любили грызть другие вещи.
Осознание заставило его израсходовать оставшуюся энергию во внезапном всплеске усилий. Напрягая все силы, он сильно брыкался, одновременно отчаянно гребя свободной рукой. Это усилие протолкнуло его вперед по воде ровно настолько, чтобы его грудь вытолкнулась на сушу. Фрагмент пляжа был холодным, твердым и уж точно не сухим, но твердым под ним. Наполовину вытягивая, наполовину брыкаясь, он выбрался из реки, волоча за собой мертвую инопланетную тяжесть своего эскорта. Вода стекала с его тела, оставляя после себя только холод, который был ее тенью.
Перевернувшись, он сел, тяжело дыша. Устроившись на ближайшем кусте, Пип пристально наблюдала за своим хозяином. Из Блешмаа доносился слабый булькающий звук. Он надеялся, что она не проглотила много воды, потому что не имел ни малейшего представления о том, как провести экстренную реанимацию тлеля. Посидев некоторое время, пока его термотропная одежда медленно отталкивала крошечные капельки воды, прилипшие к ней , он подполз и сел поближе к своему бессознательному эскорту. Если не совсем тепло и сухо, то ему не угрожала неминуемая опасность замерзнуть до смерти. Он молча поблагодарил невидимых, неизвестных производителей высококачественной одежды, которую он носил. Он знал, что в древние времена любой, кто подвергся такому же ледяному погружению, погиб бы, когда примитивная ткань их пропитанных водой одежд превратилась вокруг них в замороженный кокон.
Влажное и холодное ожерелье-переводчик все еще висело у него на шее. Это было к счастью, потому что его утомленный мозг имел достаточно проблем с формированием связных мыслей на его родном террангло. По крайней мере, на данный момент он не мог отважиться на что-либо на переворачивающем горло тлелианском языке.
— Мы вышли из реки, — пробормотал он ей. Только когда он заговорил, его осенило, что в непосредственной близости от пляжа не было слышно абсолютно никаких других звуков, кроме беспорядочного рычания близлежащего водопада. "Как ты себя чувствуешь?"
— Не… гуд. Слова вырвались вяло, как неудачная попытка. — Что-то сломалось — внутри.
Он пренебрег бы приличиями, даже если бы знал физиологические тонкости тлелей. Не торопясь, он осмотрел ее от плоской головы до широких ног. Сначала ничего не казалось неправильным или недостающим. Откинув в сторону потрепанное, похожее на пончо, верхнее одеяние, он поднял правую половину прозрачного жилета под ним. Именно тогда он увидел, что весь ее левый бок был продавлен. Из-за отсутствия крови он не заметил этого раньше.