Каждый день с надеждой всматривался в небо, ожидая падения пепла или сажи, что уже практически полностью закрыли небо. Солнце периодически появлялось в просветах или угадывалось по более светлому участку небосклона. С похолоданием отток Дойчей из более холодных северных областей возрос многократно — за неделю прибыло не меньше пяти тысяч людей. Дальше нельзя было медлить. Послал к Гансу небольшой отряд с приказом покинуть Регенсбург и прибыть в Берлин. На какое-то время город Терса становился второй Родиной для Дойчей — история любит издеваться над людьми.
Даже когда двадцать второго августа крупными хлопьями пошел снег, пепла и сажи не было. Ослепительно белый снег падал три дня, образовав снежный покров глубиной в полметра. Таких снегопадов в Берлине не помнили даже старожилы.
Мольтке оказался достойным правителем — он появился в Берлине, лишь выведя всех своих людей из заснеженных земель фюрлянда. К этому времени началась эвакуация из Мехика — близость к Альпам сыграла плохую шутку, температура падала стремительно. Появилась в Берлине и семья Зипа, Лу вела за руку двоих маленьких Санчо, а в чреве несла третьего ребенка. Этой встрече неандерталец очень обрадовался — бросив двоих детей на опеку Зипу и его жене, поволок свою суженую в дальнюю комнату. Наверное, решил согреться, учитывая низкие температуры.
Печи в домах теперь приходилось жечь все время.
Убедившись, что температура больше не падает, вернулся в Максель, поручив Терсу заниматься Дойчами. Несколько тысяч их удалось переправить в Максель, иначе Берлин точно лопнул бы от наплыва северных соседей. Ганса я взял с собой — необходимо подумать об основании новых поселений, пусть даже временных, на самом юге, у Гибралтара.
В середине сентября всё сковало морозом — Средиземное море стало замерзать, покрывшись толстым слоем льда уже к концу сентября. Рона продержалась на несколько дней больше, но и ее сковало льдом. Из-за снега, видимость чуть улучшилась — на белом фоне людей и предметы стали чуть явственнее выделяться. Температура еще опустилась, достигая критического порога: оставшиеся на холоде больше чем на несколько часов просто замерзали. Прекратилась всякая активность, у меня не было понятия, что происходит уже в соседнем квартале. Многие печи в Макселе топились углем, но его запасы — на исходе.
Сразу после возвращения с болот разослал указание по своим землям, чтобы все приготовили большие запасы хвороста и дров. Но если солнечные лучи не смогут пробиться через слой пепла в атмосфере, любые запасы закончатся, и мы обречены. Максимально низкой температурой в моей жизни на старой доброй Земле было минус сорок. Но сейчас еще явно холоднее: закутавшись в шкуры, на улице можно выдержать не больше десяти минут, потом начинали неметь открытые участки лица. С обморожениями боролись по старинке — постепенно отогревая и растирая ячменкой.
Учет времени суток я вел по небольшому светловатому пятну на востоке, исчезавшему через пару часов. Единственным утешением было то, что снегопады прекратились, и почти весь ноябрь снег шел лишь дважды. Протопить весь огромный дворец решительно невозможно — перекрыв шкурами выходы на второй этаж, и вся моя семья, и семьи друзей находились на первом этаже, ютясь по десятку человек в каждой комнате. Кроме моей старой гвардии сейчас с нами находился Ганс, оба потомка Михи и Зип со своей женой. На мой вопрос, что случилось с его сыном, Зип коротко ответил:
— Его нет.
Уточнять и бередить душу охотника не стал, посчитает нужным — сам расскажет. Еще во дворце нашли приют Баск, Арн, Мерс, Генд и Дисар со своими женщинами. Все четыре брата Лутовых — со мной, двое из них успели обзавестись женами. В общей сложности в комнатах первого этажа дворца с учетом стражи разместились семьдесят четыре человека.
Жена Мала Белояра не рискнула попросить меня приютить ее семью. А когда я вспомнил о ней, было поздно попытаться искать их при таком морозе и темени. Несмотря на то, что погреба дворца были забиты припасами, к началу февраля запасы сильно истощились, пришлось урезать дневной рацион. Все с пониманием отнеслись к такому решению, только Санчо остался недоволен. Порой, собравшись в общем зале дворца, мы все вместе молча сидели и лежали, прижавшись друг к другу, вспоминая прежние райские времена. Посреди относительного затишья по закоулкам дворца эхом отзывались крики Лу. Она успела родить третьего горластого малыша, оказавшегося девочкой.