Вся эта спонтанная прогулка пошла Николе на пользу. По нему это было действительно видно: лицо наконец расслабилось, позволяя нахмуренным бровям отлипнуть друг от друга, а в походке вновь чувствовалась лёгкость. Проблемы, конечно, никуда не делись, все это понимали, но если отдавать им каждую секунду времени, то никаких нервов не хватит, чтобы выдержать такое давление.
— Похоже, вам уже лучше, — подметила мисс Вернер.
— Да, — улыбнулся Никола. — всё это напомнило мне времена, когда мы с братом и сестрой гуляли и дурачились в тайне от отца. Теперь, когда я работаю в совете, этого стало не хватать. Я всё время занят, у Вэдко свои дела. Скоро, поди, и у Лу появится какая-нибудь своя проблема…
— Но вы всё ещё семья, — успокаивающе продолжила секретарь. — у меня тоже есть младшая сестрёнка, которая часто обижается на меня из-за работы, но, в конце концов, мы всё равно миримся и идём кушать мамины блинчики.
— Звучит прекрасно, — в тоне советника сквозило печалью.
— Что-то не так?
— Да ничего такого. Просто… Моя мама рано умерла, так что…
— Ох, простите! Я не хотела…
— Нет-нет-нет, всё в порядке! — протараторил Никола. — Вы не могли знать, так что не нужно себя ни в чём обвинять!
— Просто я и подумать не могла, что у вас такая ситуация…
— Ничего страшного. Меня печалит, скорее, отсутствие хотя бы праздного интереса у людей к этой теме.
— В самом деле?
— Да. Мы даже дома этого практически никогда не обсуждали. Отец… Воспринимал смерти своих жён гораздо проще, чем мы, так что… — речь Николы оборвалась.
— Вы сказали “жён”? — мисс Вернер попыталась заполнить образовавшуюся тишину.
— Да. Так уж получилось, что мы все от разных матерей. Знаю, звучит странно, но такая уж у нас семья.
— На мой взгляд, это несколько легкомысленно со стороны вашего отца. Не сочтите за грубость, просто для меня это… И вправду странно… — неловко выдавила мисс Вернер.
— Ну… Такой уж он человек. Я не со всеми его словами и поступками согласен, но понимаю, что он делаёт все возможное для нашего семьи.
— Понимаю. Мой отец тоже много трудился, чтобы мы встали с колен.
— А кто он?
— Он был шахтёром. Работал на рудниках в нескольких километрах от города. Благодаря отцу я смогла получить образование, и теперь работаю в городском совете. Даже смогла купить нам дом. Конечно, взяв кредит в банке, но тем не менее.
— Это… Впечатляет, — искренне ответил Никола. — Но… Вы говорите об отце в прошедшем времени. Он…
— К сожалению, он умер незадолго до того, как я пришла в совет. Конечно, грустно, что он так и не увидел всего этого, но я стараюсь не печалиться. Чем опускать руки, лучше идти дальше с поднятой головой. Всё-таки именно ради этого он и работал.
— Жаль, что я не смог познакомиться с таким человеком. Вот уж кто действительно заслуживал большего, чем многие наши коллеги.
— Может и так. Вы крайне… Категоричны к другим аристократам, — осторожно подметила мисс Вернер.
— Вы так думаете?
— Ну, по крайней мере, так кажется со стороны.
Никола хотел ответить на эти слова, но мисс Вернер опередила его. Отпустив руку советника, она отошла в сторону, махнув на небольшого размера домик за своей спиной.
— Что ж. Мы пришли, — с улыбкой огласила секретарь. — вот тут я, в общем-то, и живу.
— Милый домик, — кивнул советник.
Пока начальник и подчинённая обменивались любезностями, за спиной секретаря скрипнула входная дверь, из которой вышла пожилая женщина. Она остановилась на крыльце и поправила очки.
— Салли! — охнула женщина.
— Мама!? — мисс Вернер испуганно подскочила.
— Ты чего так поздно!?
Никола демонстративно прочистил горло, чтобы привлечь к себе внимание.
— Здравствуйте, — он вежливо поклонился.
— Ох, — мама удивлённо застыла на месте. — добрый вечер, советник.
Было видно, что она хотела ещё что-то сказать, но активная жестикуляция дочери довольно прозрачно намекала на мольбу уйти. Матушка неловко заторопилась удалиться.
— Похоже, за вас сильно переживают, — по-доброму улыбнулся Никола.
— Пожалуйста, простите за это.
— Ничего страшного. Тут, скорее, я должен извиняться, что стал невольным свидетелем… Ну, вы поняли.
— Да… Что ж, спасибо вам за сегодня, господин…
— Подожди! — перебил советник. — “Никола”. Просто “Никола”.
— Х-хорошо… Никола… — слова дались девушке с трудом, но, в конце концов, она таки неловко улыбнулась.
Юная секретарша поковыляла на негнущихся ногах в сторону двери. Со стороны складывалось ощущение, будто она двигается на несмазанных шарнирах, — настолько ей было неловко от этой ситуации. Уже у самой двери она вновь повернулась к начальнику. Салли осторожно приподняла руку и помахала ей в знак прощания. Она не до конца понимала уместно ли это, от того и чувствовалась скованность и напряжённость, а лицо её горело адским пламенем. Не то, чтобы Никола чувствовал себя менее неловко, однако, как мужчина, он не показывал вида. Он чуть улыбнулся и так же махнул рукой.