Я закрыла ладонями уши и закричала. Громко. Надрывно. Вкладывая в этот вопль весь пережитый ужас, отчаяние, что скопилось в душе. Кричала, не обращая внимания на то, что в горле огнем горит. Даже не задумывалась о том, что сейчас ночь и соседи спят, не подозревая о том, какое пробуждение их ждет. Кричала, пытаясь выплеснуть всю боль, что вот уже семнадцать лет живет в моем сердце.
Стало легче. Немного.
Отняв ладони от ушей, потерла ими лицо и запустила пальцы в волосы. Сердцебиение стало успокаиваться. Если бы еще не это дребезжание.
Я распахнула глаза и огляделась вокруг. Помотала головой, избавляясь от остатков кошмара, и опознала противный звон. Телефон. Обычный телефонный звонок, раздавшийся в тишине ночи, заставил меня вынырнуть из повторяющегося на протяжении последних семнадцати лет кошмара.
Глубоко вздохнув в очередной раз, я потянулась к тумбочке у кровати, чтобы ответить на звонок.
- Севастьян, - собственный голос показался чужим, совершенно незнакомым, слишком хриплым и походил больше на воронье карканье.
- Десять минут на сборы, - раздалось из трубки и тут же последовали короткие гудки.
Я выругалась в голос и уронила телефон на развороченную постель. Закрыла глаза на несколько секунд и снова прижалась лбом к согнутым в коленях ногам. Сердце гулко ухало в груди, в ушах по-прежнему шумело, хоть и шум этот стал несколько тише, чем еще секунды назад.
Я могла бы просидеть так вечность, прижимаясь щекой к коленям, слушая, как стихает стук сердца, как расслабляются сведенные судорогой мышцы, как постепенно проходит страх и пропадает наваждение.
Но времени не было. Стоило поспешить. Звонил мой непосредственный начальник – Рейз Старински. И если через десять минут я не буду готова – поеду как есть, в белье и растрепанная.
Служебный автомобиль припарковался за секунду до того, как я выскочила из подъезда. За рулем сидел штатный водитель, а на заднем сидении я рассмотрела еще одну мужскую фигуру.
- Доброе утро! – громко и как-то нарочито весело поздоровался со мной Дэн. – Как спалось?
Он всегда был весел. Смеялся, шутил, рассказывал анекдоты. Казалось, в нашем сумасшедшем мире не может произойти ничего, на что бы Дэн не ответил прибауткой. Этот мужчина словно светился изнутри, излучая тепло и веселье. Ему хотелось улыбаться в ответ, даже если на душе было погано и поводов для радости совершенно не находилось. К нему тянулись люди, его все любили, хотели с ним дружить, спрашивали у него совета по любому поводу, никогда не претворяли эти пожелания в жизнь. Потому что, какой совет может дать тот, кто никогда не бывает серьезным?
Но легкомыслие Дэна никогда никого не задевало. Наоборот, он словно скрашивал нашу суровую реальность, приносил в нее кусочек летнего солнца, тепла, доброты.
«Солнечный мальчик» называли его в отделе и недоумевали, каким ветром такого красавчика занесло в инквизицию. Казалось, нет на свете ничего такого, что могло бы стереть улыбку с его привлекательного лица. Дэн умел рассмешить. Наверное, именно поэтому я и решилась на отношения с ним. Слишком мало радости было в моей жизни. До него.
- Не в духе? – поинтересовался Дэн, откидываясь на спинку сидения.
- Время видел? – прохрипела я в ответ и закрыла глаза. Разговаривать не хотелось, сорванное горло болело, а на душе было муторно, тяжело, словно бы я похоронила кого-то близкого. Только вот это ощущение не соответствовало действительности – никого из близких и родных у меня уже давно не осталось.
Распахнув глаза, посмотрела в окно. Скривилась. Наблюдать за проносящимися за окном ночными видами Ниаверы не было никакого желания. Во рту все еще держался мерзкий привкус тухлой воды, с которым не смогли справиться ни зубная паста, ни спрей для полости рта. В груди болело, а голова была тяжелой. Я похлопала по карманам, рассчитывая отыскать завалявшуюся пачку жевательной резинки, но ее не оказалось, что еще больше подпортило и без того отвратительное настроение. Дэн понял, что ко мне лучше не приставать с разговорами и больше ничего не говорил, тихонько насвистывая себе под нос какой-то незамысловатый мотивчик.
Я в очередной раз поморщилась от неприятного привкуса, попыталась сглотнуть, но во рту пересохло. Ладно, все это мелочи, с которыми можно если не смириться, то, по крайней мере, не обращать внимания. Решительно тряхнув волосами, я обернулась к напарнику. Слабый голубоватый свет в салоне освещал лицо Дэна, и на миг мне показалось, что рядом со мной сидит странное, потустороннее существо, а вовсе не молодой и привлекательный мужчина. Кожа приобрела сероватый оттенок и натянулась на заостренных скулах настолько, что казалось, вот-вот прорвется и наружу выступят острые кости. На лысом черепе плясали тени, крылья носа хищно раздувались, глаза, обведенные темными кругами, напоминали две темные бездны, не имеющие дна. Вокруг этого существа витала темная аура, которая бывает только у тех, кто продал свою душу, в ком не осталось ничего человеческого, ничего живого.