Я почти не слушала, но и не перебивала напарника. Больше думала о своем. О том, что в последнее время все чаще и чаще, нам стали попадаться вот таки мальчишки, которые даже не понимали до конца, что именно делают. Силу хотят получить и режут для этого на кладбищах собак бездомных и кошек, петухов черных выискивают по округе. А когда подобные ритуалы не приносят никакого эффекта, многие из них переключаются на людей. И вот с этого-то все начинается. Ради силы и власти они готовы пойти не просто на убийство, они способны выпустить кишки своему другу или брату, отцу или матери. И чем дороже жертва, тем больше силы ты получишь в результате. И ведь есть же такие, кто идет на это. По собственной воле идет.
Мерзко.
Я потерла лицо ладонями, отгоняя наваждение.
Как же все это мерзко.
- Ну и вот, один из них, кстати, единственный, в ком все-таки проснулась колдовская сила, и рассказал, что Марк будет сегодня проводить посвящение для своих последователей. На рассвете.
- Вот так просто взял и рассказал? – я недоверчиво приподняла одну бровь. – И вы тут же решили подорвать отдел по тревоге? А если это ловушка? Ну, или некромант этот доморощенный солгал?
- Ну, - немного обижено протянул Дэн, кусая нижнюю губу, - сама знаешь, что просто так они не говорят. У нас в допросной, - тут Дэн поморщился. Никто из нас не любил говорить об этой стороне инквизиции, - и не такие раскалывались. И потом, решение о выезде опергруппы принимал не я, а Старински. А его приказы, как ты знаешь, не обсуждаются. А во-вторых, да проверили информацию, проверили! На само место не совались, конечно, чтобы не спугнуть, но фон вокруг замерили и все остальные экспертизы провели – в том месте, явно что-то затевается. Да и потом, ты и сама знаешь, что сегодня за ночь. Так что осечек быть не должно.
Я только тихонько вздохнула, настраиваясь внутренне на грязную работу. Несколько лет назад, когда я только закончила школу инквизиторов и пришла работать в отдел, ходили слухи, о запрете для оперативников выезжать на задержания и зачистку. Наше дело – искать гадость, выявлять ее, определять, где и когда появится очередной нарост. А вот вскрывать эти самые наросты, да выжигать их – это уже дело не наше. Для этого в инквизиции силовики имеются – им сами боги велели заниматься уже непосредственно ликвидацией. На то они и силовики, и отбор туда идет совершенно не по тем критериям, что в наш отдел.
Да только толку с тех разговоров, так и не вышло. Как выезжали мы на зачистки, так и продолжаем выезжать. И гибнем чаще, чем силовики. Потому что все мы люди. Обычные люди, без всяких там сверхспособностей. Единственным нашим преимуществом перед теми же силовиками является устойчивость ко всякого рода магическим заморочкам. На нас нельзя повлиять колдовством, чарами и тому подобным.
Против оборотня или упыря эта способность, конечно, не поможет, а вот ведьмы или ведьмаки, колдуны там разные или свихнувшиеся некроманты, что суть есть одно и то же, ибо не бывает «хороших» колдунов – вот с этими мы как раз на одной волне, как говорится.
Я вздохнула в очередной раз. Потерла плечо, раненное несколько месяцев назад. Рана затянулась, оставив тонкий белый шрам, но еще иной раз давала о себе знать.
- Приехали, - оповестил нас водитель, приглушая мотор и выключая фары. Все правильно – дальше только приборы ночного видения и собственные ноги. А то еще спугнем нечисть, засевшую в кустах.
Это была не первая моя вылазка. И далеко не последняя. Я и раньше выезжала на зачистки в логова оборотней, да и некромантов за время моей службы в инквизиции было у меня не мало. Ведьм, пойманных за четыре года службы, даже считать перестала, поскольку эту гадость мы ловили пачками. И так же, пачками, уничтожали.
Но именно в эту ночь все пошло не так.
Во-первых, не включился мой персональный прибор ночного видения, и идти пришлось практически на ощупь – ночь была безлунная. Вторая ночь новолуния, то самое время, когда из своих нор выползает вся мерзость, которую скрывает в недрах своих мачеха наша, земля. Самая благоприятная ночь для многих ритуалов и жертвоприношений. Та самая ночь, когда ведьмаки входят в силу.
Невдалеке уже стояла группка людей – все из нашего отдела, немного в стороне от них готовились к штурму силовики. Эти вели себя тихо, не переговаривались, не перебрасывались шуточками, проверяли обмундирование и вооружение.