— Доброе утро, сэр.
— Здравствуйте, господин Доусон. Прошу садиться. — Он подождал, пока посетитель сядет, и продолжил: — Вам известны причины вашего вызова?
— Нет.
— Я изучил все ваши рапорты, касавшиеся появления в Париже двойника Бессмертного Ричи Райана.
Доусон заметно напрягся.
— Должен сказать, что ваши отчеты крайне невразумительны.
— Но по этому делу ничего вразумительного и нет, — сказал Доусон.
Лафонтен окинул его взглядом, потом спросил:
— Вы играете в карты, Джозеф?
— Немного, а что? — слегка растерялся тот.
— При уровне ваших способностей к вранью даже «немного» — большое достижение.
— Простите, я не понимаю.
Верховный похлопал ладонью по лежащей на столе папке:
— Это выписки из досье Ричи Райана и Дункана МакЛауда. Здесь я нашел некоторые интересные моменты. Если сопоставить их между собой и с записями некоторых других Хроник… Догадываетесь, что получится? Подскажу. Итак, Ричи Райан считался погибшим в мае 1997 года. Этот факт зафиксирован не только вами. Однако в описании обстоятельств его смерти есть ряд противоречий и неясностей. Это верно?
— Да, — Доусон отвел взгляд.
— Также известно, — продолжил Верховный, — что Дункан МакЛауд тогда же исчез из Парижа. Целый год его местонахождение оставалось тайной. Как выяснилось позже, он скрывался в малазийском монастыре. Так?
— Да, так.
— Год спустя он вернулся в Париж, и вы немедленно возобновили свои с ним отношения. О причинах его отсутствия и цели возвращения в Париж вы тогда нигде не упоминали, хотя прежде всегда восполняли такие пробелы, даже если он исчезал на пару месяцев. Позже вы сообщили Трибуналу, что нашли в записях, оставленных Митосом, упоминания о Бессмертном по имени Ариман, который, предположительно, старше самого Митоса и все еще жив. Наши археологи проверяли найденные сведения, но проект пришлось закрыть по вашей же инициативе, когда исследователи начали гибнуть в несчастных случаях именно тогда, когда подбирались к цели. Еще позже в ваших рапортах проскальзывают упоминания о некоей миссии, с которой МакЛауд якобы блестяще справился… Я ничего не упускаю?
Доусон повел головой в неясном жесте.
— Отлично. Тема Аримана тогда была закрыта, к ней больше не возвращались. И вот теперь, два с половиной года спустя, вдруг объявляется двойник Ричи Райана. Происходит это на фоне стычки с изобретателем, пытавшимся взять под контроль силу Бессмертных, а такие события никак не назовешь буднями их существования. Само появление двойника никак не объяснено; в бытность в Париже он непонятным образом выжил, проиграв поединок; исчезновение его ничуть не похоже на обычную смерть. Вы еще не поняли, к чему я веду?
— Признаться, нет, — произнес Доусон, задумчиво теребя пальцами подбородок.
— Ну, такая наивность вам уже не к лицу! — пожал плечами Лафонтен. — Скажите мне, что за дела были у МакЛауда с неким Джейсоном Лэндри? Об этом есть упоминания в рапортах, но они опять-таки слишком невнятны.
Последний вопрос привел Доусона в явное замешательство, и Лафонтен не стал дожидаться, пока он придумает ответ. Сказал, кивнув:
— Так я и думал. Джозеф, Ариман — персонаж зороастрийского мифа, которые как раз и изучал Джейсон Лэндри. И Лэндри, и его внучка умерли при загадочных обстоятельствах сразу после встреч с Дунканом МакЛаудом. Причем Лэндри искал МакЛауда сам. Год спустя, когда МакЛауд вернулся в Париж, смерть настигла ассистентку Лэндри, Софи Бэйнс… Мне продолжать? Или фактов достаточно и можно перейти к выводам?
— Фактов достаточно, — тихо отозвался Доусон.
— Хорошо. Тогда выводы. — Верховный помолчал, потом негромко, но строго произнес: — Даю вам три часа. Через три часа у меня на столе должен лежать ваш рапорт с подробнейшим объяснением всего, что вам известно и об истории с Ариманом, и о настоящих обстоятельствах смерти и воскрешения Ричи Райана, и о том, от какой неведомой болезни Митос лечился в аббатстве Святого Христофора две недели назад. Будьте внимательны — малейшая попытка о чем-то умолчать или дать фактам ложное толкование будет замечена.
— Но сэр, я не думаю, что… — начал было Доусон, но Лафонтен прервал его:
— Три часа — это мало времени, Джозеф. Не тратьте его попусту.
Доусон кивнул, тяжело поднялся с места и пошел к выходу.
Оставшись один, Лафонтен достал портсигар. А нервы-то сдают…
Он видел, какое впечатление произвела на Доусона его атака и приказ, не оставлявший ни времени, ни места для маневров. Лафонтену сейчас было нужно именно это. Доусон был ему симпатичен, и не хотелось ломать эту упрямую и гордую натуру силой и принуждением. Но иного выхода нет. Если ждать, пока этот упрямец сам поймет, в какую ловушку опять себя загнал, сделать ничего будет уже нельзя.
Три часа спустя Доусон сидел перед ним, ожидая, пока он закончит читать рапорт. Лафонтен не стал вникать сразу во все детали. Просмотрел написанное и положил бумагу перед собой на стол.
— Что ж, неплохо, — заметил он. — Однако доверять Высшим Стражам вас, очевидно, не научит уже ничто. Жаль.
Доусон посмотрел на него с упрямым огоньком в глазах:
— Собираетесь передать это дело в Трибунал?
— Нет, — спокойно отозвался Лафонтен. — Мы об этом поговорим позже, после того, как я изучу ваш рапорт тщательнее. Что же касается того, чего я от вас хочу… Вы стараетесь быть в курсе поисков Кассандры.
— Да, и я не вижу в этом ничего противозаконного.
— О, разумеется, в этом нет ничего противозаконного. Кроме маленькой детали: новостями на этом фронте очень интересуется некий Бессмертный, имеющий обыкновение заглядывать в ваш бар.
— Черт! — не сдержался Доусон. — Ладно, не нужно начинать издалека! Я должен прекратить встречаться с Митосом?
— Я не требую, чтобы вы разрывали дружеские связи, Джозеф. Тем более что друзья ваши действительно друзья. Это нужно ценить. Но, — он сделал небольшую паузу, — использовать вас в качестве круглосуточного источника информации им придется прекратить.
Доусон покачал головой и вздохнул:
— Вы ставите меня в безвыходное положение. Я же не могу все время молчать.
— Не надо все время молчать. Просто научитесь отличать безобидные новости от стратегической информации. Да вам и учиться этому не нужно, только вспомнить, как это делается. И никто — слышите? — никто не должен иметь оснований снова обвинить вас в откровенных связях с Бессмертными. К тому же, скоро Митос покинет Париж, провоцировать вас на разглашение запретной информации будет некому.
— Еще недавно этого запрета не было, — тихо произнес Доусон. — Что же изменилось?
— Изменилась ситуация. В чрезвычайных мерах больше нет нужды.
— Дружба для вас — чрезвычайная мера?
Это была уже дерзость.
Лафонтен откинулся в кресле и холодно посмотрел в лицо кипящему негодованием Доусону.
— Я ничего не повторяю дважды, господин Доусон. И прежде чем игнорировать мой приказ, подумайте как следует. Можете идти.
Спорить Доусон не осмелился. Попрощался и ушел, оскорбленный и негодующий. Ничего, подумает обо всем как следует и успокоится. А сейчас нужно было как следует изучить рапорт. Все это очень и очень интересно.
Следующий час ушел у него на рапорт Доусона и сопоставление названных там фактов с информацией из других источников.
Зороастрийский миф о демоне Аримане, изучением которого занимался Джейсон Лэндри, оказался не совсем мифом. Вернее, совсем не мифом. Тогда, в девяносто седьмом году, никто ничего толком не понимал, в том числе сами Бессмертные и даже «Воин Света» — Дункан МакЛауд.
Однако с тех пор многое прояснилось.
Ричи Райан на самом деле погиб и не воскресал. Его двойник — порождение все той же силы, именуемой в мифах «демоном». А сила эта ничто иное, как витано. Бессмертные — существа из плоти и крови, в которой скрывается Огонь Жизни; Ариман — порождение этого Огня, не одетое в земную плоть.