— А вот это уже открытое оскорбление. Если ты хотела сразиться со мной, так бы сразу и сказала, а так я только потеряла с тобой драгоценное время. Так ты хочешь биться со мной, выступаешь в качестве защитника обвинителя, я тебя правильно поняла?
В ответ Амрена издала что-то, похожее на рычание зверя.
— Ну, что ж, защитники обозначены, пленники у всех на виду и их преступление известно всем, осталось только начать поединок. Бьемся насмерть? Я предлагаю до первого поражения.
Амрена свирепела на глазах, становилась разозленным хищником, показывая свою сущность жадности. Легаты начали ее сторониться.
— Для тебя все это — лишь игра, — срывала голос амазонка, — и тебе даже в голову никогда не придет, что твои дерзости могут погубить огромное количество жизней! Все свои ошибки ты скрываешь за ложью, за своим лицемерием и превращаешь все в фарс!
Демонские огни в глазах Джайры превратились в холодное пламя контролирующей себя ненависти. Желание проучить давнюю обидчицу было не преодолимо.
— Роковая ошибка с твоей стороны — так думать обо мне. Не знай я, что такое смерть и что такое жизнь, у меня бы не было этой метки, — она указала на татуировку в виде плюща, расползающегося вокруг левого глаза. — Не пройди я путь воина как свое единственное предназначение, которому следуют тагари, я бы не выжила в том мире, что столь огромен и великолепен по сравнению с вашим жалким клочком земли. Не пройди я полмира, не изучи я столь многогранные сознания народов, я бы так и осталась ограниченной своей одряхлевшей идеологией, забыв уже, что это всего лишь слова, а не настоящее дело. А ты, Амрена? Что постигла ты за эти десять лет полной отчужденности от реальности, строя свои глупые планы? — амазонка просто испепеляла взглядом наемницу, онемев. — Ничего! Ты осталась такой же недальновидной неудачницей, прикрывающейся спинами других при случае. Но теперь-то ты одна, прятаться больше не за кого, даже за свой амазоничий сан — ведь у меня ранга нет, а значит, равняться с тобой я могу только по силе, и я гораздо сильнее тебя. Признай это, чтобы не погубить саму себя, и я уйду с миром, забрав этих пленных под свое покровительство.
Когда-то очень давно, будучи угнетенной и в полном отчаянии, Джайра мечтала и предвкушала этот день, когда она покажет всем, что они потеряли и что с ней лучше не враждовать — она всегда найдет средства против обидчика, но сейчас этот момент казался ей самым горьким разочарованием в жизни. И большой глупостью, в какой-то мере. Вспылить из-за такого пустяка, как Амрена, да еще и усилить это чувством утраты наставницы и чувством скрытого превосходства, которое лучше никому не показывать, ведь это может оказаться слабостью, которую используют против тебя… Но у амазонок, ограниченных донельзя моралью, конечно, не хватит ума на такую тонкую хитроумную игру, именно поэтому они сейчас подавленно молчали, осознавая, что перед ними стоит то самое чудовище, которое они и хотели увидеть в бывшей соплеменнице. Только оно вызывало у них не омерзение, как этот бедняга некромант, а ужас. Кто бы мог подумать, что только один человек может устрашить такое количество людей. В этом был свой смысл…
Поругав себя в мыслях за такую неосторожную выходку, Джайра не оставила без внимания испуганные лица зрительниц. Даже Ксия была подавлена. Где-то в глубине даже зашевелилось что-то злобное, обиженное когда-то этими людьми… Но не время злобствовать — это выглядело бы как-то мелочно и низко, нужно было вытащить этих пленников и собственноручно вырвать из них правду, пускай это будет стоить жизни Амрены, она давно нарывается.
Отстегнув плащ, легат взмахнула мечом и встала на изготовку перед Джайрой.
— Ты всегда превозносила себя, — изрекла она. — Будто ты высшее существо, а все остальные ничего не стоят. Даже сейчас, когда ты одна, за твоей спиной нет никого, кто бы тебя поддержал хотя бы словами пожелания удачи, ты продолжаешь вести себя так же высокомерно, как и прежде. В этом вся ты, в этом все отвратительное, что в тебе есть. Даже если я потерплю поражение, ты останешься уродом среди людей.
С воинственным кличем Амрена понеслась на Джайру. Усмехнувшись словам амазонки, наемница с легкостью парировала удар, даже не вынимая меч из ножен. Все удары и тактика легата были хорошо известны Джайре, предсказуемы и даже не волновали кровь горячей атмосферой схватки. Долгое время наемница с усмешкой на лице и с дьявольским блеском в глазах, преследующим взгляд соперницы, просто уворачивалась от атак амазонки, не применяя особых усилий и не тратя зря энергию, тогда как Амрена выдохлась уже после первых минут боя. Исход схватки был предопределен, это понимали все, но каждый с затаившимся дыханием наблюдал за танцем двух воительниц. Наконец, Джайре надоело отмахиваться. Уклонившись от очередного удара, она легкой подсечкой свалила с ног легата, раскинувшую руки и пораженно глядящую на купол. Издав короткий смешок и покачав головой, Джайра склонилась над ней, произнеся: