— Что ж, — с напускной усмешкой сказал он, — теперь ты свободна. Все еще не отказалась от своих замыслов?
Внутри проснулась прежняя надменность, с которой она относилась к некроманту в начале путешествия.
— Я думала, тебе нет до этого дела.
— Так и есть, ведь тебя не отговорить. Куда ты теперь пойдешь? На турнир? В Оркулум? Или сначала к дроу?
Чувствуя жгучую обиду, причем не на него, а на себя, она отвернулась в сторону.
— Сам знаешь. Ну, а ты? Куда подашься теперь ты?
— Ты подсказала мне путь к избавлению от проклятья, — на время он потерял ложную насмешку в тоне. — Пойду за той, которую полюбил.
Ей показалось, что пропали все звуки. Она закрыла глаза. «Глупая… глупая… Как ты только могла такое подумать…» С недавнего времени она все чаще думала о том, что ошибалась насчет своих слов о любви, и Ксия была права, но сейчас… сейчас все вновь возвращалось. Джайра провела ладонью по лбу. Злобная гордыня не давала политься слезам, но на лице бродила серыми тучами обида и белела печаль. Солнце наконец закатилось, и эльфийский лес тут же утонул в ночном мраке.
— Что ж, удачи.
Холод в голосе удвоил боль Фарена. Злость, державшая ее теперь на ногах, помогла ей самостоятельно дойти до павильона. Оставшись в одиночестве на балконе, Фарен смотрел в одну точку и тихо прошептал:
— Я пойду за тобой…
В полной растерянности и в разбитости он спустился к озеру. Не зная, куда податься, и не вполне осознавая, что теперь делать, молодой человек опустился на ступени винтовой лестницы и запустил руки в волосы, опустив голову.
«Строптивая и до безумия неуравновешенная… И как такое могло произойти…»
Долгое время Фарен слушал окружающие его звуки, наблюдал за рыбками, подплывающими к самому подножию лестницы.
«Я не могу ее отпустить. Она погибнет, идет прямо на смерть…»
Прошедший мимо Херон, почти слышал его мысли, переживая за друга и понимая, что сейчас происходит в его душе. Фарен не услышал его, и князь поднялся снова к павильону. Джайра экипировалась. Как раз сейчас она проверяла смазку Шипа. На ее лице отражалась борьба сердца и разума, так знакомая Херону. На его приближение наемница бросила в его сторону быстрый взгляд и снова сделала вид, будто вся занята сборами. Некоторые движения давались с трудом, но в какой-то мере эту боль она считала на пользу себе.
— Я хотел тебе открыть ту тайну, которую ты пыталась выведать у нас еще на территории амазонок.
— С чего вдруг такое доверие?
Понимая, чем вызван такой тон, Херон не обратил на это внимания. Подойдя к окну, он одним движением руки зажег светильники.
— Лучше скажи мне вот что: где та шкатулка, что была в моей седельной сумке?
— Вместе с Кворумом мы открыли шкатулку.
Джайра удивленно взглянула на него.
— И?
— Амулет был там, но это была обычная побрякушка. Демона там давно не было.
Наемница замерла, рука с ножнами зависла в воздухе.
— То есть как это — не было?
— От него остался очень сильный сгусток силы, впитавшийся в шкатулку, его образ. Демон покинул украшение.
«Он остался в Шпиле Королей», — подумала Джайра, хмыкнула вслух и продолжила собирать вещи, отложив мысли об этом скверном деле на потом.
Херон же продолжал:
— Сейчас идут самые тяжелые времена, не только для людей, но и для эльфов. Мой род всегда отвечал за связь с людьми, за дружбу с ними, единение, но боюсь, скоро всем нам придется надеть доспехи, — уже слышав похожую речь от Акадии, Джайра обернулась к эльфийскому князю. — Мгла с запада не останавливается. Наш народ не восприимчив к скверне, но те создания, что прячутся в тенях, вполне могут убить нас. И мы с каждым днем все больше слабеем.
Наемнице припомнились слова Кзенкха о высасывании магии из мира.
— И что же говорит Кворум? Приняты какие-нибудь решения?
— Решение здесь в любом случае может быть только одно: нам нужен Протектор.
На тяжелый взгляд эльфа Джайра всплеснула руками:
— Превосходное решение — скинуть все на одного человека! Вам не кажется, что у Протектора должны быть стальные плечи, чтобы выдержать всех?
— Протектор обладает такой силой, которая не дана никому. Кроме него, никто не сможет остановить надвигающиеся беды.
Она вздохнула.
— Ну, хорошо. А как это связано с твоей тайной?
— До некоторого времени сообщать тебе такие вести было излишним, но теперь, когда ты отправляешься в такой долгий путь, возможно, тебе посчастливится узнать хоть что-нибудь о моем друге.
Херон грустно вздохнул, нахмурив лоб. Над его ладонью кружила бабочка-ночница, и он ласково предоставил ей погреться на его руке.