— Хороша рабовладелица: даже накормить своего раба не удосужилась, — он покрутил в руке нетронутый плод, из-за покрывала высунулся нос Ворона, тянущий воздух к руке некроманта.
— Вообще-то, — ответила амазонка с полным ртом, — это ее запасы. Она сама мне сказала поделиться с вами.
— Правда? — конь довольно сжевал яблоко с протянутой руки, оставив на ладони слюнявый след. — Что ж, может, она не так уж и безнадежна.
— Вот и я так же говорю! — оживилась девушка, подкидывая ветки в огонь. — Буревестник сама ведет себя нелюдимо, а говорит, что у нее нет друзей…
Неожиданно наемница остановилась на полдвижении, настороженно глядя в просвет на дорогу. Все трое тоже замерли. Ничего не обнаружив, она продолжила свое занятие.
— Это очень старый прием, — прошептала Ксия, вместе со всеми наблюдая за работой. — Когда амазонка в своем укрытии громко точит меч, это значит, она предупреждает врага о своей готовности к бою.
Эльф удивленно поднял брови. Наемник нахмурился.
— Так значит, она все же ожидает нападения?
— Не знаю. Во всяком случае, я тоже с вами, и они не могут напасть на соплеменницу, кем бы они не считали ее… Рядом с ней мы в безопасности, уж поверьте. А они даже не представляют, кому объявили войну.
— Как ты с ней познакомилась? — сняв лук, Херон принялся переплетать волосы, отливавшие золотом при свете огня, и серебром при сиянии луны. Неподалеку устроились на траве стреноженные лошади, прядавшие ушами от круживших вокруг светлячков.
Вспоминая о чем-то хорошем, Ксия улыбнулась.
— Я даже не помню, сколько мне лет было, когда я пришла к амазонкам. Буревестник уже была разведчицей. Тогда она была большим авторитетом в племени, очень часто к ней обращались за помощью в разрешении каких-либо споров. Акадия еще была в легатах. Эрджина Протане, верховная амазонка того времени, не очень-то любила Буревестника, и Акадия всячески заступалась за нее, а она заступалась за Акадию. Как-то все было тогда так слажено, так дружно по сравнению с сегодняшним порядком в поселении… Меня определили в послушницы, а Буревестника поставили в центуоры нашего поколения. Признаюсь, у меня плохо получалось владеть оружием, из-за этого и доставалось от других послушниц, не говоря уже об ученицах, и она постоянно ставила их на место, пока ей это не надоело и она не предложила мне заняться тренировками со мной лично, — Ксия немного посмеялась. Джайра, отложив меч, сняла плащ и наручи, принявшись смазывать Шип. — Из нее вышел хороший учитель. Я многому у нее научилась, и сейчас бы не отказалась от тренировки.
— А что было потом? — Фарен покосился на друга — уж слишком тот внимательно слушает разговорчивую амазонку.
— А потом… потом внезапно умерла Эрджина, и на трон единогласно взошла Акадия. Все считали, что Буревестник станет ее фавориткой, но вот тут-то и начались их ссоры. Конечно, не такие сильные, как с Амреной, но она настаивала на изменении нашего устоя для большей обороны и обучения, Акадия же полностью поддерживала старые законы, хотя они предполагали те же цели. Редко они находили компромисс. Ну, и Буревестник стала отступницей, постоянно надоедая нашей госпоже. Вот тогда-то она и попала в качестве наказания к Эврикиде.
— Так это было наказание, не добровольный уход из поселения?
Ксия задумалась на пару секунд, склонив голову набок.
— Мне кажется, будь у нее возможность, она бы все равно ушла из племени, но не таким образом: без всего, одна. У нее отобрали всю экипировку, понизили в ранге до такой степени, что даже не знали, как ее назвать. В общем, она стала никем в племени, ее просто растоптали и прогнали, посмеявшись вслед. Акадия явно не подозревала, что ее подвергнут такому унижению соплеменницы, иначе не согласилась бы на это наказание.
— Вот и еще одна причина ее ненависти к амазонкам, — усмехнулся Фарен.
— Нет, — с живостью возразила Ксия, — это неправда! Если бы она ненавидела амазонок, то не стала бы стараться снова заслужить наше уважение, не пошла бы на безрассудные поступки.
— Навряд ли эти поступки предназначались для амазонок…
— А как ведьма приняла ее?
— Эврикида? О, она была непредсказуемой женщиной! Уж на этот вопрос я ответить не могу. Но, судя по Буревестнику и ее переживаниям, они крепко сдружились.
Девушка замолчала, снова улыбаясь воспоминаниям. Пару секунд понаблюдав за тем, как Джайра проверяет исправность наруча, Фарен направился к ней.
— Куда это ты?
— Поздороваться.