Сеил Ренг отшвырнул от себя протоколы допросов пленного разведчика МВК. Да каким Акриком это вообще можно назвать протоколом! Он упорно продолжает молчать, какие методы ни применяй. За все время, что майор в плену, от него не услышали ни единого слова. Ренга все это начинало раздражать. Майор вышел из своего кабинета и отправился в камеру к пленному.
— Есть результат? — поинтересовался он у дознавателя. Тот отрицательно покачал головой. — Все вон, — его приказ тут же поспешили выполнить.
Оставшись один на один со своим пленным, Ренг окинул Долана взглядом, но он никак не отреагировал на его появление. Ренг несколько раз с силой ударил Долана по щекам. Майор открыл глаза и посмотрел на торианена затуманенным взглядом.
— Ну, сколько ж можно отмалчиваться? — майор заглянул Долану в глаза. — Неужели, эта информация стоит того, чтоб из-за нее подыхать долгой мучительной смертью? — ответа вновь не последовало.
Рассвирепев окончательно, торианен швырнул разведчика на пол и ударил ногой под ребра, потом еще и еще. Последний удар пришелся в лицо. Ренг отошел в сторону, а Долан так и остался лежать на полу.
Он лежал, прижавшись щекой к холодному полу. С уголка губ тонкой струйкой сочилась кровь. Ему хотелось, чтоб все это побыстрее закончилось. Плевать как. Пусть даже его убьют. Лишь бы не слышать голос с грубым торианским акцентом, не видеть их отвратительные рожи с черными пигментными разводами…
На полу было хорошо. Лучше, чем на жестком ложе. Тело пылало, а от пола шла прохлада. Разведчик закрыл глаза. Он в плену всего несколько дней, а уже начал забывать, как ветер ласкает кожу, как приятно смотреть на чистое, ясное небо, казалось, что этого всего у него не было уже целую вечность. Сознание медленно проваливалось в беспамятство. Долан не сопротивлялся, он мечтал о нем.
Но даже этой маленькой мечте сбыться не суждено. Его резко подняли с пола и запихнули обратно на ложе. Что-то острое прикрепилось к груди, и тело сотряс электрический разряд. Запахло чем-то паленым. Долан сразу даже не сообразил, что это его собственная плоть. Он стиснул зубы и вцепился онемевшими пальцами в ложе, но по-прежнему, не проронил ни звука.
— Да говори же, тварь!
Разведчик почувствовал, что вновь летит на пол и на него опять посыпались удары.
Ренг остановился только тогда, когда заметил на полу кровь. Пленный не шевелился, и майор подумал, что ненароком перестарался. Он наклонился и проверил пульс. Жив, просто отключился. Пожалуй, на сегодня с него хватит. А то точно загнется, так ничего и не сказав. Ренг вышел из камеры, оставив Долана на полу.
Рано утром, Олин была уже в своем кабинете, вскоре к ней зашел Аири.
— Я принес рапорт, — он положил на стол документы.
— А Лоурен?
— Здесь оба. Атикс попросил тебе занести.
— Почему он сам не пришел?
— Наверное, из-за вчерашнего. Лейтенант, могу я кое-что спросить?
— Спрашивай, только быстро, — Олин заметила, что Аири перешел на полуофициальный тон, что являлось у нег признаком волнения.
— Вчера Атикс сболтнул с пьяных глаз, что нас могут расформировать — это правда?
— Ты кому-нибудь говорил об этом?
— Нет. Я подумал, что если ты ничего мне не сказала, значит это либо неправда, либо болтать не стоит.
— Ты прав — болтать не стоит.
— Понятно, — Аири тяжело вздохнул. — Олин, я хотел поговорить с тобой еще кое о чем — это не касается службы.
— Аири, давай после, — лейтенант собрала со стола документы. — Мне нужно к Барнону, а тебе пора на тренировку.
— А после получится?
— В любом случае. Никто не может запретить нам быть друзьями, — Олин открыла дверь и пропустила сержанта вперед. — И нечего наводить панику раньше времени.
Аири грустно улыбнулся. Он вспомнил то время, когда они только познакомились и как говорили, что все трое погибнут в одном бою, но случится это очень, очень нескоро… Но все вышло совсем не так как хотелось бы…
В приемной Барнона было пусто — это радовало. По крайней мере, Олин не пришлось видеть ехидную рожу секретарши. Она постучала в дверь и после приглашения вошла.
— Полковник, — Олин отдала честь и положила бумаги на стол, — рапорт.
— Присаживайся, — Барнон указал ей на кресло.