Шло время, и календарь нашей эры уже разменял второе тысячелетие. Линос и Аминтос по-прежнему бродили миром. Призрак уже даже перестал молиться, чтобы до его смертоносного заклинания никто не добрался. Все, кому оно раньше попадало в руки, делали тяжёлый, но рациональный выбор. Никто не разменивал десять лет жизни близкого человека на жизнь всех людей мира. А если даже эгоистичным и бесчувственным вампирам удалось сделать правильный выбор, то что уж говорить о людях?
— Я думаю, я никогда не попаду в Рай, — сказал он однажды Линосу. — Я даже не христианин.
— Я уже говорил, что настоящий Рай отличается от того, как это представляют люди.
— Даже если это так, то я всё равно навсегда останусь призраком. Никто не решится нарушить закон небес. Я верю в людей.
— Ружьё, что весит на стене когда-нибудь выстрелит. Ты создал заклинание, способное уничтожить человечество. И обнаружил существ, способных принести мир и людям, и вампирам. Молись, чтобы второе нашло применение после первого.
Аминтос и Линос уже давно перестали ограничиваться одной лишь Европой в своих бесцельных скитаниях. Прогулка по дну океана не особо привлекала призрака, а перебраться через бушующую стихию на руках у ангела не позволяла гордость. Но с развитием сначала морского, а затем и воздушного транспорта перед скитальцами открылся целый мир: у невидимых призраков билеты спрашивать не принято.
В начале двухтысячных годов, после очередного посещения Балканского полуострова, где некогда были убиты их семьи, Аминтос и Линос отправились в самую технологически развитую страну, упорство и трудолюбие населения которой вывели её на вершину науки.
Япония являла собой дивное сочетание любви к природе и развития высоких технологий. Мимо старинных сентоистских храмов проносились скоростные поезда, посреди полей подсолнухов стояли громадные ветрогенераторы, по улицам ходили люди в традиционной одежде, а мимо проносились офисные работники в деловых костюмах.
— Эта страна — чудное сочетания традиций и прогресса, — заметил Аминтос.
— Только уважение к прошлому может обеспечить благополучное будущее, — кивнул Линос.
Однажды дорога путников лежала через густой лес. Они вышли на небольшой отшиб, где некогда располагалось людское поселение, но сейчас же всё лежало в руинах, за исключением одного единственного старого перекошенного деревянного дома. Таких канувших в лету заброшенных деревень они видели уже немало, и уже бы прошли мимо, как вдруг Линос остановился и прислушался.
— Это что, детский смех?
Откуда в этом забытым Богом месте мог взяться ребёнок?
За домом стояла большая, но старая, избитая дорогами и временем машина. Всюду валялось различное барахло, в котором лишь исследователь и учёный узрит настоящее сокровище. И среди этой кучи инструментов и приборов, завёрнутых в потёртые полотна или валяющиеся просто так, играла маленькая девочка лет четырёх.
Пшеничные волосы волнами спадали на маленькие плечи; она гонялась за букашками, с горем пополам произнося название каждой.
— Ух ты, — восхитилась она, глядя на очередное насекомое. — Это же та самая лунная бабочка*, о которой говорила мама!
Она резво бросилась к ней, но бабочка вспорхнула и улетела куда-то на крышу хлипкого здания.
— Я всё равно до тебя доберусь!
Девочка слегка разбежалась и, подпрыгнув, ухватилась ручками за отвес крыши. Не прилагая особых усилий, она забралась на самую вершину постройки и уже там, балансируя на скосах крыши, продолжила свою погоню. Но темнокрылая бабочка вновь вспорхнула и устремилась куда-то ввысь.
Раздосадовано вздохнув, девочка аккуратно и грациозно спрыгнула на землю.
Аминос и Линос не отрываясь наблюдали за полукровкой с ярко-красными, но по-человечески круглыми глазами.
— Полукровка, и уже такая сильная, — только и молвил призрак.
— Такие дети наследуют силу родителя-вампира, — задумчиво произнёс Линос. — Не может же быть, что…
— Что происходит внутри здания, — неожиданно прервал своего спутника Аминтос. — Меня влечёт во внутрь словно магнитом.
Внутри старого здания находилась на скорую руку оборудованная лаборатория. Несмотря на полнейший раскардаш, где кучами валялись бумаги ираскрытые записные книжки, на полках не было ни намёка на пыль, рядом с со старым, годами эксплуатированным оборудованием, лежали совсем новый приборы и устройства. Но самым необычным здесь была группа из четырёх ученых. На двоих мужчинах была защитная одежда и очки, третий же был лишь в чёрной рубашке и белых штанах, а женщина и вовсе была в красивом, совершенно не подходящем для экспериментов платье.
— Это же…
— Да, — не дав призраку договорить, сказал Линос. — Мария Вуйчик — Пятнадцатая вампирская основательница вместе со своим самым верным «отпрыском».
— И с ними двое людей! Но почему? Неужели та девочка её дочь?!
— В этом есть логика, — начал ангел, но тут все приборы запищали и замигали, словно разом слетели с катушек.
За одним из двух людей появилось бледное существо, облачённое в балахонистую одежду, без носа и рта, с двумя чёрными дырами вместо глаз, которые оно стыдливо прикрывало руками.
Человек снял защитные перчатки и протянул эссентии руку. Та взяла его за запястье. Какое-то время они оба так и стояли, после чего мужчина снял защитные очки, повернулся к своим «коллегам» и, улыбнувшись, произнёс:
— Это просто чудо.
Он посмотрел на вампиршу и кивнул.
Мария быстрым движением руки сорвала с шеи кулон, что тут же трансформировался в рапиру, и накинулась на человека, но полупрозрачное лезвие меча остановило её. Эссентия отвела оружие вампирши от «своего» человека, спрятал катану в ножны и вновь приняла прежнее положение, смиренно закрыв ладонями глаза.
— Это работает, — сделал вывод второй человек.
— Конечно это, чёрт возьми работает. У Марии по-другому и быть не может, — ответил первый.
— Мы должны продолжать и дальше над этим работать. Эссентии могут изменить привычный для наших рас устройство мира. Но мы должны быть предельно осторожными: если Совет Основателей или Орден Имперских Демонов узнает об этом, то всё, что делали мы, и что было сделано для нас окажется напрасным.
— Не беспокойтесь, Мария-сама, — наконец заговорил второй вампир. — Я сделаю всё от меня зависящее, чтобы остальные вампиры не узнали о ваших экспериментах.
— А этих вояк не так уж и трудно обвести вокруг пальца, — с некой долей презрения произнёс один из людей. — Они грызутся друг с другом за силу и власть и уж никак не ожидают предательства со стороны какого-то учёного из слуг третьесортной семьи. Сбить их со следа будет просто.
— Вы подвергаете себя большому риску ради нас. Сетору, Рене, спасибо вам, — с улыбкой кивнула вампирша. — Ёсихида? — обратилась она к человеку, что вновь взял за руку эссентию.
— Я касаюсь её и вижу все самые светлые моменты моей жизни. Как же жаль, что вампиры, да и не все люди тоже, могут это почувствовать!
— А вот и главный недочёт наших экспериментаторов, — грустно вздохнул Линос. — Эссентиимогут реагировать на вампиров.
— Ты слишком критичен к ним, — не согласился Аминтос. — Да, они знают не всё, что знаем мы, но разве до этого было известно, что эссентии способны ещё и защищать? Это положит начало новой эры всех разумных жителей планеты!