– Так всё же из-за чего?
– Всё просто. Здешние эльфы боятся южных. Они считают, что мы погубим их народ. Лет двадцать назад друиды Сайлорского леса узрели видение, что эльфы, пришедшие с юга, посеют на северных землях хаос и смерть. С тех пор они, договорившись с людьми, перекрыли границу с Южной Антарией и не позволяют южным собратьям свободно разгуливать по северным землям. Их даже не волнует абсурдность подобного видения, они сами себя убедили, что будет так и вот уже двадцать лет даже не желают предположить, что никакого вторжения на их земли не предполагалось. Они верят, что это случится даже после того, как эльфов на юге осталось не более пятидесяти. Их боязнь дошла до фанатизма. Я долгое время считаю свои дни, ведь каждый из них может стать последним, кто знает, может, их совет решит, что я, даже пленённый и запертый – опасен.
– Прут, – окликнул Эл друга. – Тебе не кажется это знакомым?
– Что именно? – не понял Прут друга.
– Предсказание. Амбассор же рассказал, что некие эльфы утверждали, мол, эльфийский народ желает напасть на людей и уничтожить их. А теперь здесь. Снова желание уничтожения целого народа и снова южными эльфами, у которых нет даже в мыслях убивать.
– Действительно, – протянул Прут. – Думаешь, эльфы в чёрных рясах причастны к здешнему видению?
– Не знаю, но всё это начинает меня раздражать.
Эл закричал что есть силы, желая, чтобы его услышала охрана. Он не хотел оставаться в плену ни шестнадцать лет, ни год, ни даже месяца, он хотел домой, в семью, к небольшим повседневным проблемам, где нет никаких заговоров, видений и предсказаний.
– Ты чего орёшь! – воскликнул Сурт. – Утихни!
– Я хочу, чтобы меня услышали и выслушали, – коротко ответил Эл и продолжил кричать.
– Слушать они тебя не будут, даже не надейся, – проговорил Сурт. – Да утихни ты! – прикрикнул он.
Эл сел на кровать и замолчал. Он поддался панике, страх поглотил его. Он боялся, боялся за себя, за Прута, за родителей, которые будут волноваться и переживать.
– Мне не удалось оправдать надежд Ирены, – упавшим голосом произнёс Эл, схватившись за голову.
– Парень, не волнуйся. Ты не виноват. Винить нужно фанатичных эльфов, что безмолвно верят в столь бредовые видения, – попытался успокоить Эла Сурт.
– Я мог убедить их, что мы не желаем им зла, но не смог, – Элу хотелось плакать, но слёзы засохли где-то в душе, на подходе к глазам.
– Слушай, как тебя зовут? – спросил Сурт.
– Его зовут Эл, – ответил за друга Прут, понимая, что сейчас Элу слишком тяжело даётся каждое слово, – а меня Прут.
– Отлично, Эл. Успокойся, ты жив, а значит, ещё можешь всё поправить.
– Как? Как можно что-то исправить, когда всё разрушено?
– Эл, ничего не разрушено, это лишь чёрная полоса. Она пройдёт, – проговорил Прут.
– Нет, не пройдёт.
– Я сказал, хватит! – вскричал Сурт. – И умолкни, твои крики привлекли охрану.
Вскоре и Эл услышал, как в хутрей вошли эльфы:
– Чего раскричались? – спросил один из них.
– Я хочу поговорить с советом, – нерешительно сказал Эл.
– А больше ты ничего не хочешь? – усмехнулись охранники. – Жди решения верховного эльфа.
– Сколько ждать? Год? Два?
– Если понадобится, подождёшь и десять, – начал выходить из себя охранник.
– Фанатичные твари! – выругался Эл, пнув ногой по двери.
– Ещё одно слово и ты лишишься обеда, – пригрозил охранник.
– Плевать, – бросил Эл.
– Как хочешь, – сказал охранник и, развернувшись, ушёл вместе с напарником.
– Зря ты так, – произнёс Сурт, когда с момента ухода охранников прошло несколько минут, – между прочим, кормят они хорошо.
Эла переполняла злость. Его злило всё: эта комната, этот лес с глупыми эльфами, слова Сурта, эльфа, смирившегося с жизнью в плену, молчание Прута, чьи слова поддержки были так необходимы, – всё будто желало вывести его из себя.
Комнату заполнил стук. Это стучал Прут из соседней комнаты. Будто привет из мирного, беззаботного прошлого, этот стук напомнил ему о тех днях, которые безвозвратно ушли. Именно так они стучались в двери домов друг друга. Именно этот перестук он узнает из тысячи других. Именно этот стук он будет помнить всегда. Эл улыбнулся.
– Спасибо тебе, Прут.
– Всегда, пожалуйста, – Элу показалось, что если бы сейчас Прут стоял перед ним, он непременно подмигнул Элу.
– Успокоился? – спросил Сурт.
– Нет. Но легче стало, безусловно, – проговорил Эл.
– А теперь послушай меня, – начал Сурт, – если будешь вести себя тихо и спокойно, есть шанс, что они привлекут тебя к выполнению мелких, несерьёзных заданий, вроде охоты, возможно, даже разрешат принять участие в боях арены. Помощь наша им без толку, но эльфийский гуманизм пересиливает их фанатизм, они считают неправильным на протяжении долгих лет держать нас в четырёх стенах.
– Нет, – сказал Эл и на секунды замолчал, а после продолжил, – сидеть и ждать я не намерен, меня родители ждут, на меня Ирена надеется.
– А что ты собираешься делать, снова кричать?
– Нет. Не кричать. Я придумаю, что мне делать, обязательно придумаю.
Эл лёг на кровать и, разглядывая потолок, начал думать. Сказать, как это обычно бывает, было легче, чем сделать. Что можно сделать, когда ты заперт?
– Двери можешь не пытаться ломать, – предупредил Сурт, – они только с виду такие хлюпенькие, держатся еле-еле. На самом деле они магией заговорены. Да даже если бы можно было дверь выломать, дальше путь закрыт. Мы посреди Сайлорского леса, без оружия, нас первый же эльф вернёт на место.
Эл слышал Сурта, но не придал его замечаниям особого значения, лишь запомнил эти слова, чтобы, когда появится шанс, не оплошать, чтобы знать о сложившейся ситуации как можно больше, чтобы как можно точнее просчитать возможное развитие событий.
Разглядывая вереницу мыслей, пытаясь выбрать из них наиболее подходящие, надеясь придумать хоть один вариант спасения, Эл не заметил, как уснул. Спал он беспокойно, иногда метаясь по кровати, и недолго, всего лишь около часа. Охранники разбудили, когда пришли сообщить результаты совета:
– Что случилось? – посмотрел Эл на них непонимающим взглядом.
– Не бойся, парень, не обидим, – усмехнулись эльфы, – мы лишь принесли тебе плохую новость, так что пару кошмаров, думаю, тебя ещё помучают по ночам, – улыбка не сползала с лица эльфов, и Эла охватил гнев, животный гнев. Ему хотелось врезать эльфу, плюнуть ему в лицо, но храбрости не хватало. Нужно было хорошо себя вести, тогда появится шанс сбежать. – В общем, – решил подвести итог насмешек охранник, – совет решил, что вы опасны и будете содержаться в нашей тюрьме.
– Чего? – Эл повысил голос и вскочил с кровати, забыв о хорошем поведении.
– Ничего. Твои родители, кстати, тоже взяты под стражу, так как подозреваются в причастности подготовки нападения на северных эльфов. Идём, ребята, – повернулся эльф к другим стражникам.
Поражённый Эл не мог произнести и слова, все они застряли в горле. Наглость эльфов перешла все границы, они взяли в плен не только Прута, но и родителей, которые никоим образом не относятся к предполагаемому нападению на их никчёмный лес. Замок на двери закрылся, оставив негодующего Эла наедине с собой. Прут и Сурт молчали.
– Вы слышали? – бросил он в воздух.
– Да, – ответили Прут. – Ничего, выберемся, – не терял надежды он, – между прочим, если Ирена узнает о том, что произошло, она придёт сюда и расставит всё по местам.
– Ирена начнёт догадываться о том, что всё пошло не так, только месяца через два. Я с ума здесь сойду за два месяца! – снова начал выходить из себя Эл.
– Я сказал, успокойся! – шикнул Сурт. – Я живу здесь шестнадцать лет и ничего.
– Я не ты!
Эл сел на кровать и снова начал думать, лихорадочно отметая один вариант за другим, все они так или иначе сводились к тому, что ему нужно покинуть хотя бы этот хутрей. Иначе ничего не получится.