Но в таком случае, каким же образом весь этот медленный и очевидный эволюционный процесс перехода от варварства к организованному обществу соотносится с высокоразвитым египетским государством, о котором столь восторженно отзывались классики? И то, и другое по-своему верно, поскольку каждый феномен относится к отдельной группе людей. Шли века, огромные империи возникали, поднимались, на короткое время завоевывали господство, а потом разваливались и уходили в небытие. Во времена обширной колонизации правители, знать и богатые торговцы жили на одной земле с неграмотной беднотой. Много позже, занимаясь раскопками в этих местах, археологи вполне могут обнаружить черепки простой глиняной посуды, которыми пользовались те, кто гнул свою спину на полях, почти задаром обрабатывая землю, и чьи тростниковые хижины невозможно сравнить с огромными поместьями управляющих, наместников и пр. Однако последние, лишившись положения либо в связи с отставкой, либо вследствие определенных политических обстоятельств, забирали при отъезде все свое имущество — обеспеченные люди не любят оставлять ценные реликвии, чтобы кто-то через много лет копался в них.
Два десятилетия исследований в храме Луксора убедили Шволлера де Любица, что поддержимаемая ортодоксами догма является либо ошибочной, либо безнадежно устаревшей. Фактически, его работа опровергает практически все общепринятые положения, касающиеся истории человека и эволюции так называемой «цивилизации». Подобно классическим авторам древности, Шволлер де Любиц считает, что египетская наука — в частности, медицина, математика и астрономия — находилась на гораздо более высокой ступени развития, чем это готовы признать многие современные ученые. Он также отмечает, что каждый аспект египетской культуры является вполне завершенным уже в момент своего появления!
Научные методы, приемы искусства и ведения сельского хозяйства, как и иероглифическая система письма, практически лишены каких-либо признаков развития и постепенного совершенствования. И более того: чем древнее династия, тем выше ее достижения! Но несмотря на то, что египтологи признают данный факт, они не делают из него никаких выводов ввиду своей неспособности дать удовлетворительное объяснение в рамках требований своей науки. Как утверждает Джон Энтони Уэст, «египетская цивилизация возникла не вследствие «развития» — она была наследием (а вернее, даром, полученным из других рук)»{21}.
В 3200 г. до н. э. Верхний и Нижний Египет были объединены под властью одного царя; при этом две короны превратились в одну (см. рис. 2–1). Уже одно только искусство более ранних династий свидетельствует о более высокой степени развития культуры. Известная статуя царя Хефрена из IV династии — наследника Хеопса, предполагаемого строителя второй по величине пирамиды и основоположника великолепно исполненной иероглифики, — имеет явное сходство с Хезиром, визирем[15] царя Джосера из III династии; статуя демонстрирует нам лик и украшения, которые не назовешь иначе, чем примитивными.
Комментируя применявшееся древними египтянами искусство инкрустации глаз у статуй, Уэст обращает наше внимание на то, что самые ранние из обнаруженных образов имеют не карие, а голубые или серые глаза. Как ни странно, я также заметила, что традиционное Око Ра (впоследствии приписываемое Гору, Баст и другим божествам) также изображалось с голубой радужкой. Если учесть, что коренное население тех мест было почти исключительно кареглазым, то можно отметить, что оригинальное произведение искусства, послужившее моделью для более поздних копий, изображало человека с голубыми или серыми глазами. То же относится и к группам крови, которые я исследовала в связи с вопросом об Атлантиде (см. кн.: «Атлантида: миф или реальность?»).
Безусловно, наиболее очевидным наследием древнего до-династического периода — а следовательно, и тех таинственных пришельцев, которые преподнесли такие поистине царские подарки простым жителям нильской долины, — являются Сфинкс и пирамиды, они на протяжении столетий да-ют обильную пищу для дискуссий между историками, учеными, мистиками и алхимиками. Но действительно ли эти грандиозные конструкции возводились рабами, которые, обливаясь потом, втаскивали многотонные каменные блоки по наклонным пандусам наверх, чтобы затем при помощи одной только грубой силы с потрясающей точностью установить их на нужное место? Греческий историк Диодор Сицилийский, который побывал в Египте между 60–57 гг. до н. э., судя по всему, считал именно так: по его словам, в двадцатилетнем проекте постройки было задействовано 360 000 человек.