— Пошли, — поторопил Колт, ведя меня к другой двери. — Это твоя ванная комната.
Мы вошли внутрь, и я ахнула. Все помещение было отделано белым и серым мрамором, с блестящими серебряными светильниками. Там был душ, достаточно большой, чтобы вместить футбольную команду. Я даже не смогла бы сосчитать все распылительные форсунки в корпусе. Там были две раковины с огромными зеркалами над ними и подставка, которая, похоже, предназначалась для приготовления пищи.
Но предметом, от которого у меня перехватило дыхание, была ванна. Сколько времени прошло с тех пор, как я в последний раз принимала ванну? Я даже не знала. Уже много лет я не могла так ослабить бдительность.
Я шагнула вперед, и великолепный фарфор притянул меня к себе. Массивная ванна стояла перед огромным панорамным окном, из которого, как мне показалось, открывался вид на воду. Я скользнула пальцами по краю, когда моя грудная клетка сжалась.
— Нравится? — спросил Колт.
Я медленно повернулась к нему, давление в глазах нарастало.
— Это даже слишком, — прохрипела я.
Колт ухмыльнулся.
— Мы только начинаем.
— 12~
Легкая улыбка заиграла на моих губах. Шестнадцать. Я не знала почему, но мне всегда казалось, что это будет грандиозный день рождения. Как будто годы до этого были просто игрой в подростка, но теперь я действительно им была.
Горе обрушилось на меня сильно и быстро, когда я услышала в своем сознании голос отца из тех времен, когда я была маленькой девочкой.
— «Сладкие шестнадцать» — большое событие. Мы устроим для тебя грандиозную вечеринку, когда этот день настанет.
Не будет никакой эпической вечеринки. Никаких воздушных шаров, подарков или чего-то подобного. Но, может быть, только может быть, мама будет немного добрее ко мне сегодня.
Я перекинула рюкзак через плечо и начала спускаться по лестнице. Я услышала какое-то движение на кухне. Мама, склонившись над плитой, кипятила воду для овсянки.
— Доброе утро, — поздоровалась я.
Она медленно повернулась, ее глаза были налиты кровью и расфокусированы.
— Перестань орать.
Я не кричала. Отнюдь нет. Теперь я знала, что нужно говорить потише. Чтобы не выдать свое присутствие. Исчезнуть.
— Прости, — прошептала я.
— Возвращайся домой сразу после школы. Тебе нужно убраться. Это место просто отвратительно.
Тут она не ошиблась. Но это был беспорядок, который она сама заварила. Ее и Чака. Дрожь пробежала по мне при мысли о ее парне.
— Я не могу. — Слова были настолько тихими, насколько я могла их произнести, и все же их было слышно.
Лицо матери налилось кровью.
— Что ты сказала?
— Я не могу. Бетси из закусочной приглашает меня поесть мороженого.
Мама усмехнулась.
— С какого хрена ей тратить на тебя свое время?
Мое сердце дрогнуло еще немного. Независимо от того, насколько плохи были отношения с мамой, я всегда лелеяла маленькую надежду на то, что все наладится. Что каким-то образом я стану достойна ее любви.
— Потому что сегодня мой день рождения.
Я не была уверена, чего ожидала от мамы, когда она узнала об этом. Может быть, проблеска вины? Смягчения? Но не было ни того, ни другого.
Ее тело напряглось, став твердым, как камень.
— Что?
— Сегодня мой день рождения.
Мама бросилась вперед, схватила меня за руку и сильно дернула. Мой рюкзак полетел в сторону.
— Где это? — закричала она.
Она дернула меня за руку, лихорадочно ища.
— Прекрати! Где что?
— Не лги мне, маленькая сучка. Где это? — Она ударила ногой по моим голеням.
Я ударилась о линолеумный пол с такой силой, что у меня перехватило дыхание. Боль расцвела на моей щеке, и я почувствовала вкус крови.
Мама разорвала на мне рубашку, обнажив спину, а потом закричала.
— Ты не особенная. Ты ничто!
Мир закружился вокруг меня, но я могла только разглядеть, как мама тянется к кастрюле с кипящей водой. Она вывалила ее на мою обнаженную спину.
Я закричала. Кричала изо всех сил, что были во мне. Боль распространилась по мне подобно лесному пожару.
— Ты от дьявола! Я выжгу это из тебя! — Она прижала металлическую кастрюлю к моей спине.
Благословенная тьма поглотила меня тогда.
Я резко выпрямилась, пот покрывал мою кожу, когда я изо всех сил пыталась сделать вдох. Прошло много времени с тех пор, как мне в последний раз снился такой кошмар. С тех пор, как ужас овладел мной с такой силой.