Он крепче сжал мою руку.
— Пойдем.
Потом он повел меня через толпу, люди вокруг нас перешептывались. Но он не остановился. Он потащил меня через кладбище в лес за ним. Он замедлился только тогда, когда мы полностью скрылись за деревьями.
Колт подвел меня к бревну, усадил на него и присел передо мной на корточки. Его руки легли на мои щеки.
— Дыши, Ли-Ли. Точно так же, как дышу я.
Я попыталась проследить за преувеличенным подъемом и опусканием его груди, но из этого ничего не вышло. Я не могла заставить свои легкие повиноваться. Затем полились слезы, горячие и злобные, каждая обжигала мою кожу.
Колт сказал нехорошее слово, а затем обнял меня, прижимая к себе. Он сжал, когда я зарыдала.
— Ли-Ли. Я прямо здесь. Ты со мной.
Это только превратило мои всхлипы в настоящие рыдания. Я держала все это в себе последние десять дней. Так сильно, что это чуть ли не убивало меня. Теперь, когда я сломала эту печать, я не была уверена, что мои слезы когда-нибудь прекратятся.
— Мне так жаль. — Колт продолжал шептать мне на ухо, обнимая. Заверения и бессмысленное бормотание, но они успокаивали. Помогло простое осознание того, что я была не одна.
Постепенно мои рыдания утихли, и я в изнеможении прислонилась к нему.
— Мне страшно, — прошептала я.
Колт отстранился, взяв меня за руки и изучая мое лицо.
— Твоя мама?
Он так хорошо меня знал.
— Я не хочу оставаться с ней наедине. — Мы никогда не были близки, но ей становилось все хуже по мере того, как здоровье моего отца ухудшалось. Чем больше ей приходилось иметь дело со мной, тем жестче она становилась.
Лицо Колта стало суровым.
— Тебе нужно переехать жить ко мне и папе.
В моей груди вспыхнула маленькая искорка надежды.
— Как ты думаешь, она мне разрешит?
— Может быть. Мы можем, по крайней мере, спросить. Знаю, папа был бы рад тебе.
Колт оглянулся через плечо в сторону кладбища.
— Нам следует вернуться, пока мы не попали в еще большую беду.
Я прикусила внутреннюю сторону щеки. Мама будет недовольна моим трюком.
Он помог мне подняться на ноги, продолжая держать меня за руку, и мы вышли из леса.
Сначала мое внимание привлекли громкие голоса на опушке леса.
— Тебе на нас насрать. Ты думаешь, я этого не знаю? Лейтон не такая, как ты думаешь, и в тот момент, когда ты это поймешь, ты бросишь ее, потому что она бесполезна для тебя, — огрызалась мама.
Я хмуро посмотрела на Колта. Но он выглядел разъяренным.
— Она нуждается в защите, — возразил Эндрю.
Мама усмехнулась.
— И как ты собираешься это сделать? Я не позволю ей запутаться в твоем мире.
— Мэриенн…
Мы с Колтом выбрались из-за деревьев, и их взгляды устремились на нас.
Мама бросилась ко мне, схватила за руку и сильно дернула.
— Мы уходим.
Я в панике взглянула на Колта.
Он продолжал держать меня за другую руку.
— Папа, а она не может переехать жить к нам? Она этого хочет.
Мама рассмеялась, но это был уродливый и искаженный звук.
— Думаешь, я бы позволила ей пойти с тобой? Она моя дочь. Ты будешь держаться от нее подальше.
Эта паника проникла глубоко, снова разрывая мои внутренности.
— Мэриенн, пожалуйста, — тихо сказал Эндрю. — Не надо.
— Держись от нас подальше, или ты знаешь, что я сделаю…
Она потянула меня сильнее, увлекая к парковке.
Мои слезы хлынули новой волной, и мое зрение затуманилось.
Колт позвал меня, но отец удержал его.
Я пыталась вырваться из маминой хватки, но она была слишком сильной.
— Колт! — проплакала я.
— Заткнись, — рявкнула она, тряся меня за руку. — Я не позволю тебе и дальше ставить меня в неловкое положение. Ты будешь вести себя прилично или заплатишь за это.
Я захлопнула рот, но не смогла сдержать слез.
Мама затолкала меня на заднее сиденье машины, и я прижалась лицом к заднему стеклу, пытаясь не сводить взгляда с Колта. Если бы я все еще могла видеть его, все было бы хорошо. Но это был всего лишь вопрос секунд, пока он не исчез совсем…
— 1~
НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ, СЕМНАДЦАТЬ ЛЕТ
— Заказ готов, — крикнул Сэл.
Я оттолкнулась от стола и тут же пожалела о своем быстром движении. Ушибленные мышцы на боку и спине отозвались болью, и я резко втянула воздух.
Бетси подняла взгляд от того места, где она переворачивала столовое серебро, и ее глаза сузились.
— Все в порядке?
Я прикусила внутреннюю сторону щеки, чтобы сохранить нейтральное выражение лица, и кивнула.