— Тебе было сколько? Четырнадцать?
— Да.
Почему я продолжала ему отвечать? Это было так, будто я больше не контролировала свой собственный рот.
Он нахмурился, его радужки потемнели, и я, спотыкаясь, отступила на несколько шагов.
Кто-то врезался в меня, и я тихо вскрикнула, когда широкая фигура соприкоснулась с синяками на моем боку.
Парень за пятым столиком в мгновение ока вскочил на ноги, отпихнув парня, который врезался в меня.
— Смотри, куда идешь.
Этого мальчика я знала по школе. Он был тем, кого я избегала как чумы, потому что он был жесток. Брайан. Он зарычал, собираясь что-то сказать в ответ, но потом заметил моего защитника и побледнел.
— Я ее не видел, чувак.
Парень за пятым столиком уставился на Брайана.
— Тогда тебе следует быть повнимательнее.
В каждом слове слышалась едва сдерживаемая ярость.
— Д-да, конечно. Извини. — Брайан поспешил прочь, к своей группе друзей.
Парень за пятым столиком повернулся ко мне. Он протянул руку, как будто хотел дотронуться до меня, но затем отдернул ее.
— Ты в порядке?
Я быстро кивнула.
— Конечно. Мне нужно пойти кое-что проверить.
Я бросилась в коридор и проскользнула в комнату отдыха, тяжело дыша. Паника начала овладевать мной, края моего зрения потемнели, пока я боролась с ней. Воспоминания нахлынули на меня. Удары. Пощечины. Ожог.
Я впилась ногтями в ладони, боль прогоняла воспоминания.
— Я в безопасности, — шептала я снова и снова, пока не смогла взять себя в руки.
Постепенно темнота в моем поле зрения рассеялась, и я смогла нормально дышать. Я съежилась от того, какой странной я была. Мне нужно было извиниться.
Я поспешила из комнаты отдыха к пятому столику. Но там было пусто.
Бутерброд лежал на столе нетронутый. А рядом с ним лежали две стодолларовые купюры.
Я быстро оглядела улицу, но мой таинственный незнакомец просто… исчез.
— 3~
Сгущались сумерки, когда я вышла из закусочной на улицу. Я оглядела тихие улицы центра города в поисках каких-либо признаков неприятностей. Моего таинственного незнакомца. Брайана, жаждущего крови. Всего, что скрывалось в тени.
Там ничего не было. Я ждала, что мне станет немного легче дышать, но этого не произошло. Мои мышцы были так напряжены, что я не могла сделать безболезненный вдох.
Но я привыкла жить с болью. Я могла сделать то, что должна была, даже если бы была в агонии. Итак, я пошла пешком.
На улице все еще были люди. Шли ужинать или, может быть, в кино. Люди, чья жизнь казалась такой нормальной, по крайней мере, с моей точки зрения.
Я не могла не задаться вопросом, на что это было бы похоже. Жить жизнью, в которой беспокойство и страх не давили бы на меня каждый божий день.
Когда я направилась к следующему кварталу, мои шаги замедлились. Я чуть не зацепилась за бордюр тротуара, когда увидела фигуру, сворачивающую за угол. Я моргнула, выпрямляясь, пытаясь получше разглядеть парня.
Было что-то такое в этой маленькой горбинке у него на носу. Она была так похожа на ту, что была у Колта после того, как он получил бейсбольным мячом по лицу, когда нам было по шесть лет. Были и другие вещи, которые также напомнили Колта. Или как я представляла себе, как сейчас выглядел бы мой лучший друг, мой разум заполнял пустоты, которые остались после восьми лет без единого взгляда или слова.
Я снова моргнула, когда парень исчез из виду. Когда я это сделала, воспоминание о фигуре внезапно стало выглядеть не совсем так, как я думала. У него были слишком широкие плечи, слишком темные волосы.
Официально, мне все померещилось. Меня не должно было удивлять, что я схожу с ума. Что я пыталась вызвать Колта из воздуха, когда мне было так чертовски одиноко.
Боль вспыхнула в груди, когда воспоминание промелькнуло в сознании. Мы с Колтом бежали по полю за моим старым домом, гоняясь друг за другом под дождем. Наш смех разносился по воздуху, кружась вокруг нас.
Колт стал своего рода символом. Лучшие времена. Когда жизнь была проще. Когда мой отец еще ходил по этой земле. Когда все еще не разлетелось на неузнаваемые куски.
Мой рюкзак ударился о бок, когда я сошла с бордюра, и боль пронзила меня насквозь. Я прикусила внутреннюю сторону щеки, чтобы не закричать.
Тупо, тупо, тупо.
Вот что случалось, когда отвлекаешься, когда позволяешь себе потеряться в воспоминаниях о жизни, которая больше не твоя. Лучше было оставаться здесь и сейчас.
Я передвинула рюкзак так, чтобы он больше не давил на самые сильные ушибы. Тяжесть давила мне на плечи, но я могла с этим справиться. По крайней мере, влажность сегодня не была такой невыносимой. Осень начинала обживаться в нашем маленьком городке в Луизиане, и я была безмерно благодарна ей.