— Ты уверена, что с тобой все в порядке? — спросил Коннор, когда я схватила рюкзак, запихивая свой экземпляр «Преступления и наказания» обратно внутрь.
Я одарила его застенчивой улыбкой.
— Я не очень хорошо спала прошлой ночью, и когда не получаю свои восемь часов, то становлюсь довольно жалкой.
Меня грызло чувство вины за то, что я солгала, но было безопаснее придерживаться той же истории.
Коннор усмехнулся.
— Тебе нужен один из этих огромных энергетических напитков.
— О, нет. Я бы прыгала со стен так, что ты не поверишь, и тогда бы никогда не заснула сегодня ночью.
— Ладно, кофеина не будет.
Мы расписались в листке посещений и направились в коридор. Я чуть не столкнулась с Дэмиеном.
Он поморщился, как будто учуял что-то нехорошее, и его взгляд остановился на моем ожерелье.
— Кто тебе это дал? — рявкнул он.
Я отступила на несколько шагов, сжимая пальцами медальон.
— Не думаю, что это твое дело.
Его друг Каспиан потянул его назад.
— Не здесь. — Но он уставился на меня так, словно хотел съесть меня на обед.
Дэмиен практически прорычал мне:
— Они не смогут вечно обеспечивать твою безопасность.
Я крепче сжала ожерелье, когда они зашагали прочь. Обеспечивать мою безопасность от чего? От него? Слова Дэша о том, чтобы я никогда не снимала медальон, крутились в голове. Как он защитит меня? Но это было невозможно, не так ли?
— Просто не обращай на него внимания, — сказал Коннор. — Он в основном лает. — Но обеспокоенное выражение лица Коннора подсказало мне, что это может быть неправдой.
— Конечно, — пробормотала я.
— Увидимся за ланчем, — сказал он, помахав рукой, и я направилась в сторону кабинета английской литературы.
Пока я шла, то чувствовала на себе взгляды, даже чаще, чем в первый день. Беспокойство охватило меня, когда студенты наклоняли головы и шептались. Когда я проходила мимо Хлои, Мими и Грейс, Хлоя послала мне торжествующую улыбку. Когда она разговаривала с друзьями, в ее голосе звучали преувеличенно сочувственные нотки.
— Знаете, это действительно грустно. Представьте, что вы живете в этой мусорной куче. Неудивительно, что Колт пожалел ее настолько, что позволил ей жить с ним. У него такое доброе сердце.
Я напряглась, но заставила себя продолжать двигаться. Она ничего не знала обо мне. Она просто гадала.
Но потом я увидела листовки в руках людей. У меня пересохло во рту, а кожа стала горячей, когда я мельком взглянула на то, что было написано на них. «Мусор привозят со свалки». И там красовалась фотография дома моей мамы. Разросшаяся трава. Выброшенная техника и, бог знает, что еще на переднем дворе.
Смущение затопило меня, но я отказалась позволять Хлое победить. Я держала голову высоко поднятой и шла дальше.
Колт, Ронан и Дэш поспешили по коридору. Колт добрался до меня первым.
— Ты в порядке?
— Я в порядке. — Но мой голос был тихим, едва слышным.
Беспокойство отразилось на его лице.
— Я понятия не имею, как кто-то сделал фотографию твоего дома.
Я заскрежетала зубами.
— Это была Хлоя.
Колт удивленно поднял брови.
— Откуда ты знаешь?
— Она просто шепталась об этом со своими двумя дружками, — огрызнулась я.
Сомнения Колта в том, что она могла сделать нечто подобное, задели за живое.
— Гребаная сука, — проворчал Ронан.
Взгляд Дэша, устремленный в ее сторону, стал жестче.
— Мне жаль, Лейтон. Она всегда была жестокой, но это уже другой уровень.
Колт сжал мою руку.
— Я придумаю, как с ней справиться. Обещаю.
Я покачала головой.
— Если ты уделишь ей внимание, она просто продолжит это делать. Мы игнорируем ее, и в конце концов она остановится.
Дэш выглядел сомневающимся.
— Не уверен, что ты понимаешь, насколько решительной может быть Хлоя.
Суматоха в коридоре заставила меня переключить внимание. Деклан шагал сквозь толпу, практически расталкивая людей по пути. Его глаза сверкали, он глянул на меня, а затем перевел взгляд на Ронана, цвет его глаз стал серебристым, в них пульсировала ярость.
О, черт.
Прежде чем кто-либо из нас успел пошевелиться, чтобы разрядить ситуацию, Деклан прижал Ронана к шкафчикам, прижав руку к горлу Ронана.
— Как ты мог мне не сказать?
Рука Ронана метнулась вперед, обхватывая Деклана за шею.