Я молчала, беспрекословно слушая приказ Короля. Может быть, моя миссия и не самая плохая. С таким количеством детей еще нужно уметь справляться.
– Лиона, – крестный повернулся ко мне лицом, он улыбался, но в его глазах была печаль. Война никому не нравилась, – Присмотри за Таней там, – попросил дядя, – Это моя личная просьба.
– Тетя Таня отправится с нами? – удивилась я. Генерал кивнул.
– Ее сил слишком мало, чтобы воевать, – грустно проговорил генерал. По его глазам поняла, что расставаться дядя Боря с любимой женой не хочет, но, значит, так нужно. Знала, он очень сильно переживал именно за жену, поскольку много лет назад она пожертвовала своими магическими силами, чтобы спасти любимого. И теперь в войне она практически беззащитна.
– Конечно, дядь Борь, – твердо проговорила я. Крестный кивнул в ответ на мои слова.
– Не спорь с отцом, такое решение далось ему нелегко, – сказал генерал.
– Не буду, пойду, помирюсь с предками, – пожала я плечами. Уже собралась выходить из кабинета, как голос крестного заставил остановиться.
– Помни, «Одна магия – на двоих, один свет – на двоих, одно солнце – на двоих, одно сердце – на двоих, одно пророчество – на двоих», – четко проговорил дядя, – Таково твое пророчество.
Кивнула, слушая слова, которые я знала с детства.
– Дядь Борь, – стараясь не расплакаться, спросила я, – А когда мы вернемся в Туврон?
– Я не могу ответить на этот вопрос, – грустно улыбнулся генерал.
– А мы вернемся в Туврон? – спросила я иначе.
– Вы все вернетесь сюда, – твердо и уверенно произнес крестный, – Все будет хорошо.
Кивнула и вышла из кабинета. Вернулась в столовую, где все еще сидели родители, бабушка с дедом, и тетя Таня. Тигина уже не было.
Подошла к отцу. Папа, не поднимаясь со стула, посмотрела на меня, улыбнулся.
– Па, прости меня, за то, что спорила, – тихо проговорила я. Папа только обнял меня, усаживая к себе на колени, как в детстве, когда я плакала из-за разбитых коленей.
Сборы и приготовления к жизни вдали от родины заняли менее суток. Собрав все самое необходимое, дети собрались в холле замка. Папа отдал четкие указания: надлежит одеться, как обычные люди, пользоваться магией только в самые крайние случаи и слушаться старшую, меня то есть. С этого дня я была назначена официальным представителем Короля Туврона в мире людей. Эту миссию мне надлежало выполнить беспрекословно и на все сто процентов. Я должна охранять братьев и сестер ценою собственной жизни.
– Только без фанатизма там, – проговорил папа, обнимая меня на прощанье. Скорее всего, увидел мой решительный взгляд. А может быть, просто отлично знал мой характер.
Семейным советом решили, что мама проводит нас до нашего нового дома в мире людей. Папа обеспечил магическую защиту и указал мне места расположения дополнительных порталов, ведущих из Туврона в мир людей.
– Если что, – проговорил он, обнимая меня в последний раз, – Ты всегда можешь позвать меня. Я обязательно услышу.
Кивнула. Поглядела на кузин, собиравшихся вот-вот разрыдаться. Заставила себя быть стойкой. Мне теперь нельзя плакать. Жизнь не любит слабаков, а я ведь дочь Короля, и уж точно не слабачка. Я просто обязана быть сильной.
– Молодец, Лиона, – шепнул дядя, обнимая меня. Улыбнулась, стараясь не выдать своих чувств. Я ужасно боялась, просто до смерти. Но мне нельзя поддаваться чувствам.
Мы попрощались с папой, крестным, дедушкой и бабушкой, Тигином, вернувшимся после исполнения папиного поручения, и направились к выходу из замка. Папа открыл портал прямо в дверном проеме. Получалось, что, перешагнув порог родного замка, мы сразу же оказывались в мире людей.
Переход был коротким. Возможно, из-за сил мамы – самой могущественной ведьмы огня в Тувроне, а может быть не без помощи папы. Но мы моментально оказались во дворе большого особняка. На крыльце нас уже ждали родители генерала. Дедушка и бабушка радостно заулыбались. Они были рады видеть всех внуков одновременно, но и грустили. Потому, как повод нашего визита был не самым радостным.
Войдя в дом, велела малышне выбирать комнаты. Повернулась к маме. Она обнимала Асминит, самую младшую сестренку, и что-то шептала ей на ухо. Так и хотелось расплакаться, глядя на слезы сестренки.
– Ма, я позабочусь о ней, – постаралась, чтобы голос мой звучал как можно тверже и уверенней. Скорее всего, получилось, потому, что мама кивнула.