— Алиса… — начал было Марк, но я не позволила ему закончить фразу.
Приподнялась на цыпочки и просто прижалась губами к его губам. Требовательно, жадно и коротко. Отстранилась на миг и быстро прошептала:
— Мне просто нужно почувствовать себя живой. Здесь, сейчас. Знать, что я не одна.
Говорила, а ладони словно сами скользили по его торсу, по гладкой золотистой коже, тугим мышцам, опускались ниже, к завязкам штанов, но тут же вновь поднимались вверх, к тёмным монеткам сосков. И дыхание перехватывало уже не от волнения, а от предвкушения, сводил c ума горьковато-свежий аромат парфюма, взгляд потемневших серых глаз.
— Ты не одна, — подтвердил Марк хрипловатым низким шёпотом. — Я с тобой, Алиса, я рядом. И ты не обязана…
— Замолчи, а, — выдохнула я и приложила палец к его губам. — Я уже взрослая девочка и в состоянии разобраться, чего хочу. Так что прекращай делать вид, будто не рад и вообще не думал в эту сторону!
От чувственной усмешки мага внизу живота точно солнце вспыхнуло, а в горле, наоборот, пересохло.
— Думал, — вкрадчиво согласился он. — И продолжаю вынашивать коварные планы по твоему соблазнению.
— Считай, что сорвал куш, — проворковала я. — Вот я, почти раздетая, в твоих руках. Оценила твою порядочность и всё позволила. Соблазняй.
Марк шумно выдохнул сквозь стиснутые зубы. Он хотел меня, я это чувствовала, притом не только физически. То неведомое, пробудившееся во мне сегодня, знало, что маг едва удерживается на грани, за которой рассудок исчезает, уступая место страсти. Но он боролся со своим желанием, не хотел пользоваться слабостью и отчаянием, что толкнули меня в его объятья. Попытался отстраниться и запахнуть на мне рубашку, только я не позволила. Потянулась, чтобы вновь поцеловать его, но на этот раз маг ждал подвоха и успел уклониться. Так, что мои губы скользнули по его щеке. Перехватил за талию, легко приподнял и опустился на стул, устроив меня на коленях. Неужели рассчитывал, что успокоюсь? Наи-и-вный! Я тут же пoвернулась и села удобнее, оседлав бёдра Марка. Провела пальцами по его плечам, чуть надавливая ногтями, оставляя белые полосы на загорелой коже. Тряхнула волосами, нарочито медленно облизнулась, не разрывая зрительного контакта. И маг не выдержал, подался вперёд, обжигая губы требовательным, горячим, почти болезненным поцелуем. Его ладони скользнули под рубашку, прошлись по спине, проглаживая каждый позвонок.
— Сумасшедшая… — прошептал он. — Я ведь не остановлюсь! А утром ты будешь жалеть.
— Это будет утром, — резонно возразила я, подставляя шею под лёгкие поцелуи. — Или ты так боишься погрузиться во тьму?
В ответ раздался хриплый смешок.
— С чего бы? Ты же не боишься отдаться шторму.
Я покачала головой и тихо выдохнула ему в губы:
— Владей.
И закрыла глаза, доверяясь его страсти, замирая от предвкушения и ожидания прикосновений. Пространство вокруг дрожало и плавилось, переливалось прозрачными волнами, а за закрытыми веками вспыхивали яркие звёзды. Ρубашка с тихим шорохом упала на пол, за ней последовал бюстгальтер, широкая шероховатая ладонь накрыла грудь, а губы вновь обжёг поцелуй. Я откликалась ненасытно и жадно, теряясь в ощущениях, задыхалась, цеплялась за плечи Марка. Почувствовала, как он поднялся, продолжая удерживать меня, сделал несколько шагов, прижимая к стене. Ладони легли на мои бёдра, подцепили, потянули вниз тонкую ткань, избавляя от последней преграды. Я поймала взгляд мага — внимательный, чуткий, и внезапно поняла: если я сейчас передумаю, попрошу остановиться — он отпустит, хоть с ума сходит от желания. И от этой дикой, невозможной смеси покорности его силе и одновременно — ощущения власти над ним изнутри опалило сладкой и тягучей волной эйфории. Выгнулась навстречу, упираясь лопатками в гладкую стену, и обвила ногами поясницу Марка. Задержала дыхание, когда он подался вперёд, кайфуя oт аромата его кожи, жаркого рваного дыхания, ощущения восхитительного мига единения и тянущей наполненности. Тихонько выдохнула, и маг замер, глядя мне в глаза. Улыбнулся, коснулся губ нежным и лёгким поцелуем, и начал двигаться. Вначале медленно и неторопливо, затем быстрее, безжалостнее, резче и глубже. Он любил меня требовательно и нежно, ненасытно, страстно, и я уже не сдерживала стонов, потому что было так нестерпимо хорошо, так сладко, что не хватало сил молчать. Кричала в голос, билась в его объятьях, точно птица, ощущая, как волны удовольствия уносят всё дальше, всё выше, пока мир окончательно не разлетелся осколками наслаждения.