- ‘Ей лучше перезарядить оружие, - резко сказал Леон. - Они возвращаются.
Он слышал, как завелся двигатель грузовика. Теперь он набирал обороты, и он знал, что будет дальше.
Но, возможно, еще будет время ... подумал он.
Он выскочил из-за шкафа и схватил два пистолета "Стен", которые были у людей, убитых Софи. Один он бросил Дориану, а другой оставил себе. На полу валялся запасной магазин. Должно быть, он выпал из кармана одного из мужчин. Леон поднял его и бросился обратно за шкаф.
Грузовик ехал прямо на них.
- Стреляйте по шинам! - завопил Леон. - Это наша единственная надежда!
Четырнадцатилетним мальчиком-солдатом Мпиши служил в суданских войсках, которые служили в армии генерала Китченера. Он сражался в битве при Омдурмане, где Махди, владыка исламской империи в сердце Африки, потерпел поражение.
Мпиши любил напоминать всем желающим слушать, что это делает его товарищем не кого иного, как Уинстона Черчилля, который также участвовал в битве. Теперь он призвал этот опыт, чтобы собрать свои войска на кухне в Лусиме.
- "Если их больше, чем нас, не позволяйте страху проникнуть в ваши сердца", - заявил он. - В Омдурмане у злого Махди было в пять раз больше людей, чем у Китченер-сахиба, и все же Китченер победил его. В нашей армии всего пятьдесят храбрецов отправились в Рай. Но двадцать тысяч нечестивых врагов были посланы, чтобы присоединиться к Шайтану в пылающем огне наказания. Теперь мы пошлем этих нечестивых Мау-Мау присоединиться к ним в аду".
Персонал дома был вынужден слушать, как Мпиши рассказывал так много о своем звездном часе, что они могли пересказать его наизусть. Они знали, что он преувеличил масштабы армии Махди и ее потери. Но дух, с которым говорил старик, произвел на них глубокое впечатление.
Мпиши без страха столкнулся с приближающимся Мау-Мау. Он, казалось, был уверен, что народ Лусимы одержит верх, и это придало смелости собравшимся поварам, служанкам и тотошкам, как называли слуг-мужчин. Поэтому, когда Мпиши начал выкрикивать свои приказы, они повиновались ему с готовностью.
В быстрой последовательности тотошки зарядили свое оружие, закинули его за плечи и взяли по три запасных обоймы на человека. Пока женщины готовили обжигающие жидкости, мужчины пошли в кладовую и достали все большие мешки с мукой, просом, рисом и картофелем. Два деревянных сервировочных подноса были поставлены над раковинами, затем полдюжины мешков с провизией были положены поверх подносов и сливных труб по обе стороны. Они будут действовать как мешки с песком, чтобы защитить пару тотошек Мпиши, назначенных на эту должность.
Остальные мешки были положены перед кухонным столом, который был перевернут на бок, столешницей к двери. Это, объяснил Мпиши, будет их крепостью в том маловероятном случае, если Мау-Мау когда-нибудь попадут в комнату. Он велел своим людям проверить оружие. Кипроп стоял у двери с приказом стрелять в любого, кто попытается войти. Али Машрафу была оказана честь присоединиться к Мпиши за столом.
Женщины ходили вокруг них, раздавая широкий ассортимент мясницких ножей, разделочных ножей и других лезвий, способных зарезать, разделать или нарезать кубиками мужчину. Мпиши приказал выключить свет, потому что чем ярче свет внутри кухни, тем труднее защитникам будет видеть снаружи, и тем легче нападающим будет видеть внутри.
Теперь оставалось только ждать.
Работники кухни услышали звуки начавшейся драки в передней и боковой частях дома. Мпиши осмотрел их одного за другим, и его сердце наполнилось гордостью от непоколебимых выражений и решительных глаз, которые смотрели на него в ответ. В течение следующих полминуты шум битвы в других частях дома поднялся до оглушительной высоты, в то время как кухня оставалась тихой.
Единственный выстрел разбил окно над раковиной, не попал в двух мужчин, сидевших за ним на корточках, и женщин у плиты, прошел через медную кастрюлю, висевшую над плитой, и вонзился в стену кухни. Через секунду стрельба началась всерьез.
Три женщины бросились на землю, когда звуки бьющегося стекла, выстрелы из пистолета и жужжание летящих пуль слились в оглушительный эффект. Пули срикошетили от тяжелых кастрюль и каменных столешниц и зарылись в стены или деревянную мебель. Когда они поползли к укрытию за перевернутым столом, Мпиши с радостью увидел, что у каждой женщины был свой собственный нож. Они явно не собирались оставаться в стороне от боя.