- Спасибо, - сказал Герхард, открывая ее.
Внутри шкатулка была обита роскошным черным бархатом, который оттенял сверкающую металлическую фляжку внутри. Герхард достал из ящика фляжку. Он состоял из двух частей: основной корпус был матовым, и, присмотревшись повнимательнее, Герхард увидел, что это матовая сталь, но обработанная до совершенства, как любой драгоценный металл в ювелирном магазине. Второй блестящий кусок металла, который, как подумал Герхард, должен был быть хромирован, был сверху как крышка, с завинчивающейся крышкой посередине, чтобы впускать и выпускать воду.
Хотя фляжка была маленькой и достаточно тонкой, чтобы поместиться в кармане пиджака, она оказалась на удивление тяжелой в его руке. Он сказал об этом Шинкелю, и тот кивнул.
- Это потому, что она сделана из цельной стали, как один из наших блоков двигателя. Мы подумали, что это будет уместно. - Он помолчал и добавил, кивнув в сторону фляжки: - Мы тоже кое-что для вас написали.
Он перевернул фляжку, и там было три слова: Immer in Einsatz.
Герхард улыбнулся и показал его Шафран.
- “Всегда в действии”, - сказал он по-английски. - Это девиз люфтваффе.
- Ну что ж, дорогой мой муж, можешь больше не вмешиваться, - ответила она по-немецки, чтобы мужчины поняли. - Я слишком много работала, чтобы оставить тебя в живых, чтобы позволить тебе попасть в беду сейчас.
Когда Герхард печально пожал плечами, все мужчины рассмеялись. Затем он еще раз поблагодарил и, как и подобает хорошему офицеру, взял на себя труд поговорить с каждым из солдат, расспрашивая их о семьях, спрашивая, не может ли он что-нибудь сделать в ответ, и тщательно записывая в уме их ответы. Шафран тоже присоединилась к разговору, убедившись, что они знают, что, хотя она и англичанка, она тронута их преданностью своему мужчине.
Атала проводила мужчин из комнаты, заверив их, что повар приготовил сытный обед и что они не должны скупиться на пиво.
- Я знаю из достоверных источников, что если ты пропустишь работу сегодня днем, босс не будет возражать.
Герхард тем временем отправился поговорить с Исидором.
- Надеюсь, вам было не слишком тяжело слушать все эти разговоры люфтваффе?
- Мой дорогой мальчик, если бы мне было тяжело, я бы не впустила их в комнату. Нет, я просто размышляла над иронией судьбы, что вы и я, безусловно, самые награжденные воины, которых когда-либо видел этот дом, также разделяем то, что нацисты хотели убить нас.
- ‘Совершенно верно, - сказал Герхард, - но послушайте. Это были хорошие люди, и таких, как они, тысячи. Поэтому, что бы мы ни делали с этой компанией и кому бы мы ее ни продали, никто из наших людей не должен остаться без работы. Ты меня слышишь? Ни одного.
Час спустя семья пила кофе в маленькой гостиной, когда Шафран подошла к Герхарду и Исидору, которые болтали о предстоящей Олимпиаде в Хельсинки.
- ‘Простите, что вломилась, - сказала она. - Но мне кажется, что есть один важный вопрос, вытекающий из сегодняшней утренней встречи, который нам действительно необходимо обсудить.
- Продолжайте ... - сказал Исидор с видом человека, который знает, что будет дальше.
- Это Конрад. Он как призрак нависает над всем. Мы не знаем, жив он или мертв. Если он жив, мы не знаем, где он, или что он делает, или даже что он украл у всех остальных. Мы должны это выяснить.
- ‘Может быть, - сказал Герхард. - Но ты действительно хочешь отправиться на его поиски? Он пристально посмотрел в глаза Шафран. - Вы никогда не встречались с Конрадом, но если бы познакомились, то сразу бы поняли, что этим человеком движет ненависть, как другими людьми движет жажда денег, славы или секса. И я думаю, что Франческа стала такой же, как он. Я видел это в их глазах, когда они пришли на мой суд. Они хотели, чтобы я страдал. Это было все, что имело для них значение. Я не хочу, чтобы ты тоже стала их врагом.
- ‘Я уже стала,’ сказала Шафран. - В глазах Франчески я украла у нее любимого мужчину, когда влюбилась в тебя. А мой отец забрал у Конрада отца Отто.
- Если ты знаешь, что эти люди ненавидят тебя, Шафран, разве это не аргумент, чтобы оставить их в покое? - спросил Исидор. - Герхард рассказывал мне, как ты тоскуешь по мирной жизни. Конрад - очень опасный человек. Если мы начнем серьезные поиски, кто знает, как он отреагирует?
- ‘Да, риск есть, - сказала Шафран. - Но мы должны пойти на него. У нас не будет мира, пока мы не разберемся с Конрадом. Мы должны поговорить об этом. Нам нужно составить план.