Он вскинул руку и отступил в полумрак.
Я пошарила по полу, чтобы подобрать свою свечу, затем спотыкаясь, вышла из каретника и вернулась в постель.
***
Каждый прошедший день казался мне вечностью, пока я ждала, когда Уилл оставит мне какой-нибудь знак, что он что-то нашёл. Каждый тихий момент наедине с собой был моментом надежды, затем разочарования.
Я помешалась на ключе на своей шее и на часах на каминной полке, полируя их с особым вниманием, чтобы убедиться, что я не пропустила ни единого намёка на связь между бароном и моим дедушкой.
После двух недель мучений я начала терять надежду на то, что Уилл сможет помочь. Возможно, он предложил помощь только для того, чтобы я ушла, и он вообще никогда не искал Саймона Прикета. Или, быть может, Саймон Прикет не хотел быть найденным.
Что мне оставалось делать? Едва ли я могла сама начать расспрашивать. Я могла напроситься сопровождать Миссис Пратт на рынок и постараться что-то выяснить, однако маловероятно, что Миссис Пратт позволит мне пойти, когда я столько всего должна сделать по дому. Кроме того, я знала, что она не позволит мне разговаривать с кем-то из торговцев.
Соломенный тюфяк подо мной ощущался тонким и слежавшимся, пока я наблюдала за угольками, тлеющими в огне. Агнес храпела на кровати в кладовке. Остальная часть дома оставалась тихой.
Возможно, мне нужно вернуться в тайную мастерскую. Я убежала в спешке, обнаружив письмо дедушки. Возможно, мне удастся найти другую подсказку, если я осмотрюсь повнимательнее, но я никак не могла узнать, работает ли там Рэтфорд. Должен быть способ закрыть доступ в проход изнутри. Более того, должен быть другой способ попасть внутрь. Огромные механизмы, которые я видела, невозможно было спустить по лестнице из-за их размеров. Мне не хотелось думать о том, что могло случиться, если бы он поймал меня там.
Я должна попробовать.
Я сжала ключ в ладони, пересекла кухню и открыла дверь.
Уилл стоял в дверном проёме как стена, его волосы вымокли от дождя. Они спадали ему на лоб мокрыми кудрями, влажная рубашка, которую я штопала, липла к мышцам его груди и рук
— Уилл, — задыхаясь, я посмотрела ему в глаза, пытаясь угадать, принёс ли он мне хорошие новости. Его тёмные карие глаза казались абсолютно черными как грозовая ночь.
Внезапно я осознала, что стою перед ним лишь в исподней одежде. Моя кожа как будто вспыхнула пламенем, я схватила одеяло и прикрылась.
— Ты бы мог предупредить меня, — я села за стол, крепко держа одеяло под подбородком.
Он улыбнулся.
— Ты не предупреждала меня при своём последнем визите.
Он опустился напротив меня.
— Справедливо, — признала я, хотя у меня складывалось ощущение, что моя скромность немного важнее. — Что тебе удалось разузнать?
Он покачал головой.
— Мне жаль. Прикет мёртв.
Моё сердце загрохотало.
— Как? Когда?
Уилл провёл руками по волосам, приглаживая их. Он вытер лицо, затем сцепил руки на столе.
— Он умер в июле почти четыре года назад. Выстрел в спину. Убийцу не поймали.
Я поднесла руку ко рту и постаралась утихомирить грохочущее сердце. Саймон Прикет умер за месяц до даты на письме дедушки, спустя месяц после предположительной смерти моего Papa.
Моё разочарование казалось тяжёлым, как свинцовое одеяло. Ничто из всего этого не имело смысла.
Я посмотрела на Уилла, и казалось, будто время замедлило бег, пока я наблюдала, как тусклый свет камина бросает отблески на его мужественные черты лица.
— Дедушка сказал, что посещал Саймона Прикета на Западе Лондона в том августе, — я встала со скамьи и отошла к огню. Я смотрела, как медленно гаснут угольки. — Но это невозможно.
— Ты имеешь в виду кладбище?
Я настолько быстро повернулась к Уиллу, что одна из моих кос переметнулась за спину. Я едва не уронила одеяло.
— Прошу прощения?
— У нас в Бромптоне люди называют Винчестерское кладбище Западным Лондоном.
Меня как будто ударило молнией. Вот оно. Прикет был одним из тех, кого убили, и мой дедушка обещал что-то сделать на могиле Прикета.
Вот где я найду следующую подсказку.
Я очень серьёзно посмотрела на Уилла.
— Я должна туда попасть.
Глава 7
Уилл оттолкнулся от лавки и направился прямиком к двери. Я побежала за ним.
— Уилл?
— Нет, — он схватил свечу и открыл дверь на лестницы. Влажный воздух ворвался на кухню. — С меня хватит.
Он хлопнул дверью так сильно, что некоторые из висящих кастрюль задребезжали. Я застыла, опасаясь, что если побегу в постель, то лишь создам ещё больше шума. Проснулись ли остальные? Я прислушалась к резкому рокоту храпа Агнес, но ничего не услышала. Что-то хрустнуло в тишине, но это всего лишь кряхтел сам дом. Агнес поперхнулась, кашлянула, и её знакомый храп возобновился. Только тогда я опустилась на постель. Каждый шорох соломы звучал в моих ушах как хруст щепок для растопки.