Позади них ожидал экипаж, который походил на что-то со двора короля Людовика XIV, только каждое украшение являлось маленьким поршнем или шестерёнкой, сделанными настолько искусно, что с трудом верилось, что они работали, а не предназначались исключительно для услады глаз.
Люсинда по-девчачьи взвизгнула.
— Я не видела её с самого детства! Идёмте.
Она схватила меня за руку и потянула к экипажу. Абсолютно непринуждённо она распахнула дверь и залезла внутрь, не обращая внимания на кринолин. Широкие фижмы её юбки задрались в совершенно неподобающей для леди манере. Мы ввалились внутрь, приземлившись лужей из влажных юбок.
Пространство внутри ошеломило меня, и я утратила дар речи, изумлённо таращась по сторонам. Роскошные бархатные скамейки тянулись вдоль задней части кареты. У передней стороны единственный обитый бархатом стульчик возвышался перед разнообразием ручек, рычагов и колёсиков под огромным окном. Я со своим грязным платьем и склонностью ненароком разбирать предметы не хотела что-либо здесь трогать.
Уилл поднялся на запятки. Вся конструкция накренилась под его весом, когда он повис на каркасе, восхищаясь интерьером. Такого удивления в его глазах я не видела с тех пор, как ключ впервые открылся в его руке.
— Как человек мог создать нечто подобное?
Люсинда просияла.
— Они прекрасны, не так ли?
— Я бы никогда в жизни не вообразила себе такое, — призналась я. — Как это работает?
Люсинда задумчиво нахмурила лоб.
— Нам нужно отыскать правильный переключатель. Открой двери, чтобы дать нам больше света, — распорядилась она.
Уилл спрыгнул с подножки и раскрыл амбарные двери. Солнечный свет хлынул внутрь, засияв на величественных лошадях.
— Мег, смотри. — Люсинда указала на цветок-медальон посреди рычагов и колёс. — У тебя есть ключ.
Я улыбнулась, снимая ключ с шеи. Люсинда сдвинула медальон в сторону, и я вставила цветок на место. Я нажала кнопку, и песня заполнила салон кареты. Люсинда пыталась напевать, но она ужасно не попадала в ритм и потерялась уже в первых двух фразах. Я знала, как она должна звучать. Я знала, что делать, когда прямо под медальоном открылась панель.
Кусочек бумаги и толстое колёсико, напоминавшее тумблер в музыкальной шкатулке, выпали из панели. Люсинда едва успела поймать их, когда песня из моего ключа закончилась. Я проиграла следующую фразу.
Массивная заводная ручка появилась прямо под окном. Она встала на место со скрежещущим звуком и одним громким щелчком.
Люсинда развернула бумагу и начала читать. Бумага в её руке дрожала как сухой лист на сильном осеннем ветру. Она уронила тумблер.
— Что это? — спросила я, подвигаясь ближе, чтобы заглянуть через её плечо.
— Это от Саймона, — прошептала она.
Уилл вернулся и запрыгнул в карету как раз, когда Люсинда рухнула на скамью. Она протянула письмо мне, затем сложила трясущиеся руки домиком и прижала их к губам.
— «Дорогой Генри», — прочитала я для Уилла.
Я посмотрела на Люсинду. Письмо предназначалось моему дедушке? Они кивнула и описала рукой круг, показывая, что мне следует продолжать. Я опустила взгляд обратно на письмо, но мои руки теперь тоже тряслись.
«Все так, как ты и боялся. Пока сердце злодеяний Рэтфорда невредимо, он может воссоздать сотворённые нами кусочки, так что уничтожать их бесполезно. Мы должны разрушить сердце машины, чтобы точно привести её в негодность.
Кто-то должен образумить его и убедить бросить это безумное помешательство. Единственное преимущество, которое у нас есть — это замок, защищающий машину. Мы организовали диверсию, чтобы выиграть время до тех пор, когда мы сумеем убедить Рэтфорда отказаться от его безрассудства и оставить сердце. Чарльз и я предупредили остальных. Нам не удалось подобраться к машине, но мы разломали на части пластины замка и спрятали их у Развлекателей. Единственный человек, способный открыть их все — это ты. Усилия Рэтфорда будут тщетными до тех пор, пока он не образумится и не откажется от своих ужасных амбиций.
Ты единственный, кому мы все доверяем. Тумблер приведёт тебя к моей частице паззла. Береги себя. Если ты умрёшь, у нас не будет шанса действительно отменить сделанное.
Если ты читаешь это, вполне вероятно, что меня больше нет в живых. Я надеюсь, что ты сможешь положить этому конец. Удачи. Пожалуйста, передай Люсинде всю мою любовь. Береги её ради меня.