Я увидела себя, уснувшую в любимом кресле отца, пока языки пламени лизали стены. Я выронила книгу.
Схватив колесо перед окном, которое показывало меня в огне, я повернула его влево. Образы в окне изменилось, пламя потянулось назад, сгущаясь в сюрреалистическом балете, и изображение дома вокруг меня стало восстанавливаться.
Я продолжала крутить колесо. Время все быстрее вращалось вспять. Я прошла задом наперёд по лестнице, мирно легла в кровать. Моя мама прошла задом наперёд через комнату, затем поцеловала меня в лоб, в то время как мой отец смотрел с порога.
Я остановила колесо.
Это последний момент, когда я видела родителей живыми.
Я посмотрела вниз на панель управления. Простой рычаг находился рядом с колесом. Моя рука зависла над ним, когда гул вокруг меня достиг бешеной силы.
«Я могу вернуться назад. Я могу их спасти».
Мама улыбалась мне, приглаживая мои волосы. Я так сильно её любила. Моё сердце в этот момент разрывалось. Я скучала по ним. Их у меня отобрали. Я хотела их вернуть.
Мои пальцы обхватили рычаг.
Если бы пожар не случился, моя жизнь могла быть прежней. Я могла сидеть и вышивать с мамой, пока отец читал книгу у очага. Мама наконец-то смогла бы научить меня рецепту лимонного печенья. Я буквально слышала, как отец говорил, что гордится мной.
— Мег! — сквозь зловещую тишину до меня донёсся голос Уилла. Он прозвучал тихо и неразборчиво, словно доносился сквозь толщу воды.
Я выдохнула, не в состоянии снять руку с рычага.
Если я потяну его, в моей жизни никогда не будет Уилла. Я никогда не найду Люсинду. Она все ещё будет в трауре.
У Рэтфорда все ещё будет машина, а Аластер все равно будет готов пойти на убийство, чтобы его остановить.
Моё сердце билось в медленном, устойчивом ритме.
Я посмотрела на голодного мальчика в другом окне. От выражения его глаз у меня разбивалось сердце.
Слезы покатились по моему лицу.
Если Рэтфорд когда-нибудь вернётся назад, чтобы спасти свою жену и ребёнка, то погибнет Уилл, потому что никого не окажется рядом, чтобы спасти его.
Я крепко сжала гаечный ключ.
Повернувшись обратно к родителям, я позволила слезам катиться по лицу. Моя мама взяла отца за руку. Они выглядели такими счастливыми и умиротворёнными.
Как я могла сделать это?
Они живы, прямо сейчас. Я могла вернуть их.
У меня снова будет их любовь.
Задыхаясь и хватая ртом воздух, я не могла это сделать. Нет. Я не могла.
Я должна была.
— Простите, — всхлипнула я. — Я так сильно вас люблю, мне очень жаль.
Я ударила гаечным ключом прямо в сердце машины.
Оно разбилось вдребезги. Щупальце голубого света хлестнуло меня по плечу. Голубые искры и стекло посыпались на меня, и я рухнула на пол, прикрыв голову. Я сотрясалась от рыданий, даже когда машина вздрогнула от очередного взрыва.
Изображения внутри окна вышли из-под контроля, вспыхивая обрывками и фрагментами времени. Я видела, как баронесса поворачивается на лестнице и падает.
Аластер пинком отбрасывает тело своего зятя и смотрит, как тот умирает.
Огонь уничтожает галерею нашего магазина, и вдруг в зеркальной поверхности огромных часов отражается образ человека.
«Подождите!»
Я схватилась за пульт управления, пытаясь остановить вращение, но резкий удар электричества отбросил меня назад. Изображение дрогнуло.
Нет.
— Мег! Выбирайся оттуда! — прокричал Уилл.
Я подобралась ближе к окну. Мне нужно всего лишь ещё одно мгновение.
Во вспышке света я увидела человека среди языков пламени. Он поднял голову, и я в ужасе ахнула. Половину его лица закрывала стальная маска из зловеще вращающихся шестерёнок. Золотой глаз посмотрел на меня, и я знала, что смотрю в лицо незнакомца, который разрушил мою жизнь — в лицо мужчины в чёрном.
Взрыв сбил меня с ног, и я ударилась головой о пульт управления машины.
Щупальца голубого света извивались во внутреннем пространстве, пока изображения в окнах постепенно гасли.
Пронзительный жалобный вой пронёсся по воздуху.
Дверь в машину времени с треском распахнулась.
— Уилл, — выдохнула я.
Он стоял в дверном проёме. Хлещущий голубой свет сиял позади него. Он протянул руку, и я ухватилась за его ладонь.
Он притянул меня в свои объятия, и я крепко вцепилась в него, пока мы проходили под голубыми языками пламени, лижущими арку в кольцах.