— Доброго утречка, директор! — Профессор Аррон улыбался во весь свой почти беззубый рот, и энергично всплеснув руками, ахнул. — Выглядишь чудесно!
— Благодарю, профессор. — Я улыбнулась ему в ответ. — А что же вы уже на ногах, выступление ведь только через три часа?
— Так я это, — он почесал лысеющую голову, и еще больше выпучил и без того вечно выпученные глаза, — тебя ведь пришел навестить. Волнуешься, да? Ну ты главное не волнуйся, я, если что, помогу да подскажу что надо. А вообще, я вот что хотел попросить — внучок мой, учиться то все не хотел, да и поступать в академию не собирался, а вчера вот раз! И захотел! Знаю, знаю, что документы нужно подавать как минимум за месяц, но может можно выписать ему хоть пропуск на сегодня? Пусть посмотрит, послушает, как оно что здесь. Может и надумает остаться, да документы отдаст.
Внука Аррона я знала еще с детства — младше меня на шесть лет, а ума как у ребенка. Магия слабовата, амбиций никаких, а уж желания учиться и подавно. Только и умеет, что в потолок плевать. И с чего это вдруг такое рвение к учебе? Но вслух сказала:
— Да, конечно, пусть приходит. Я прямо сейчас отдам его пропуск на пункт охраны. — Тряхнула рукой, и синий камень на кольце связи засветился представляя в воздухе пентаграмму с бланком для заполнения. Правой рукой быстро начертила разрешение на пропуск Игнира Вьятт, отправила куда надо было, и так же тряхнув рукой погасила кольцо.
— Все, готово.
— Благодарю! — Профессор даже притопнул ногой, видимо настроение у него сегодня действительно хорошее, чего нельзя сказать обо мне. — Ну, пойду я готовиться, да первокурсников в нужные двери направлять.
И он умчался, даже не захлопнув за собой дверь. Я вздохнула. Аррон прекрасный человек, сильнейший маг, в совершенстве владеющий не одной, а аж тремя магическими стихиями — боевой, целительной и зельеварений. А ведь на каждую учиться нужно по шесть лет! Вот только старость дает о себе знать, и память его подводить стала, и рассеянности прибавилось.
Щелкнула пальцами, дверь тут же закрылась, а я выглянула в окно, убедиться, что территория академии украшена как надо.
Из моей спальни, которая находится в самой высокой башни академии, открывается замечательный вид на всю территорию — тут и сад с живыми деревьями, которые будут ветвями исполнять танец во время моей и ректора, приветственной речи, и фонтаны с рыбками. Мощеная голубым камнем подъездная дорожка сейчас светилась разными цветами, а над высоким забором скрывающим с улицы вид на все это великолепие — во все стороны метались сгустки огненных искр. Они то кружились, то рассыпались и тут же снова становились единым целым, и снова рассыпались, создавая собой красивые сполохи огня. А прямо над крышей здания летают яркие тонкие ленты, играя между собой и извиваясь словно змеи, то и дело выстраиваясь в буквы «Счастливого учебного года!» и «Да прибудет в вами сила всей магии мира!». Да уж, в этом году преподаватели прикладной магии постарались украсить академию на славу. Глаз радуется, и если бы сердце сейчас не выпрыгивало из груди от волнения, то наверное бы запело.
Руки трясутся, и даже желудок трясется и сводит спазмами, внезапно захотелось есть. Еле передвигаю ноги в сторону просторного балкона, с которого и будут толкать речи деканы. И я. В коридорах пусто, даже растения в широких кадках притихли, и лишь подглядывают одним глазком за нашей процессией. Обернулась убедиться, не сбежал ли кто, как я тут недавно хотела. Но нет. Впереди иду я, рядом и чуть не поддерживая меня под локоток, ректор, сзади — деканы шести факультетов, по одному декану на каждый. Встретилась взглядом с Адэрой Альдина — декан зельеваров, она поймав мой встревоженный взгляд ободряюще улыбнулась и поправив значок факультета на зеленой рубашке, вновь приняла серьезный вид.
Да прибудет со мной создатель! Я ахнула и на мгновение прикрыла глаза, потом осторожно приоткрыла один.
Толпа из двух тысяч адептов и преподавательского состава — ждала наш выход. На территории академии разом пропало какое-либо видение свободного кусочка земли, на каждом метре кто-то стоял. Не протолкнуться. Под балконом зазвучали само играющие барабаны (тоже заслуга артефакторов), и двинулись прогуливаться в воздухе туда — сюда, как бы расчерчивая границу между невысоким балконом и жутко радостной толпой. Чему они так радовались не ясно, ладно первокурсники, но эти то куда? Оглядела первые ряды — тридцать шесть преподавателей, среди которых особо выделялись Тейгу Фразир (прикладная магия) в кипельно-белом платье, развевающимся по ветру, подол которого то и дело норовит залезть в чье-нибудь лицо и стоящий рядом с ней, во всем черном — Кальяс Лупус, преподаватель некромантии. Прям инь-янь какой-то. Следующие две линии — около четырех сотен первокурсников. Забавные мордашки с предвкушающими улыбками до ушей (это они еще ни одного дня не проучились, посмотрим как будут улыбаться через месяц), стоят себе в зеленых мантиях, только что платочков не хватает. За ними — второй курс в бирюзового цвета мантиях, потом третий курс в синих, четвертый в оранжевых, пятый в красных, и самый последний шестой — в бордовых. Такое удобное разделение по курсам цветами мантий придумал еще мой прадед, и сменить этот закон никто не решился. Всех все устраивало. Не считая адепток — им хотелось надевать на занятия исключительно максимально открытую одежду, и только я всегда была довольна формой, и каждый год ждала новенькую расцветку.