— На, бери.
«И кто из нас дикарь?» — подумала я и подала ему правую руку.
— Нет, не так. Ты должен надеть мне его на безымянный палец.
Альмир снова пожал плечами и послушно надел кольцо, куда было велено. Колечко село идеально, и через несколько мгновений я перестала его чувствовать. Почему-то мне было ясно, что оно не будет крутиться на пальце, и я никогда его не потеряю.
— Спасибо, — прошептала я. Голос дрогнул: я и не ожидала, что обручальное кольцо имеет для меня такую ценность. Казалось, я вот-вот расплачусь.
— Да не за что, — сказал Альмир. — Если для тебя это важно, то почему бы и нет?
Я всхлипнула и ответила:
— Теперь тебе тоже нужно такое кольцо. Доставай жука!
Альмир послушно вытащил светляка из фиала, и вскоре кольцо было готово. Я взяла его с ладони колдуна и аккуратно надела на его безымянный палец. Некоторое время мы молчали, потом я сказала:
— Ну вот. Теперь все правильно.
Альмир ободряюще улыбнулся. Облако светляков медленно рассеивалось, и поляна погружалась во мрак. Из-за деревьев неторопливо ползли лохматые языки тумана, и звездное небо отдалялось, укутываясь в высокие облака.
— Наверно, нам пора домой, — поежилась я. Альмир убрал фиал в карман камзола и взял меня за руку.
— Пойдем, — промолвил он, и ночной лес внезапно скользнул куда-то в сторону, размазываясь некрасивыми темными пятнами, словно кто-то взял тряпку и стер его. В следующую минуту я уже стояла в нашей спальне, едва озаренной почти погасшей лампой, и о походе за светляками напоминало только кольцо на пальце и мокрый от росы подол платья.
— Пора спать, — улыбнулся Альмир, и я мысленно повторила: пора спать… Чары остались позади, но я понимала, что в любое время смогу их вернуть.
Надо будет просто отправиться за светляками.
Глава 5
Новые неприятности
Утром меня разбудила Таонга: девушка на цыпочках прошла в комнату и поставила возле окна манекен с платьем. Я открыла глаза — Альмира рядом не было, и я почему-то ощутила прикосновение грусти. Впрочем, что грустить, он помогает мне просто потому, что его попросил старый товарищ…
— Доброе утро, миледи! — Таонга заметила, что я не сплю. — Взгляните, платье уже готово!
Мыши потрудились на славу: светло-зеленое платье, расшитое золотыми цветами, смотрелось легким и элегантным, оно словно бы парило в воздухе невесомым цветочным лепестком. Его так и хотелось надеть поскорее.
— Прекрасное платье! — я подумала, что в прежней жизни и мечтать не могла о таких нарядах. — Мышки такие умницы!
— О да! — улыбнулась Таонга и открыла дверь в ванную: — Все готово, миледи!
Приведя себя в порядок, я вернулась в комнату, и горничная помогла мне одеться и уложить волосы в простую гладкую прическу.
— Как себя чувствует Бекингем? — спросила я. Таонга вздохнула.
— Уже хлопочет, — ответила она, завязывая золотые атласные ленты в моих волосах. — У него очень много работы, он заведует всеми слугами в замке. Принц Герберт слегка побранил его, мол, зачем купил хворую наследницу…
— Моя болезнь исключительно вина господина Вельдмара, — промолвила я. Горничная понимающе кивнула.
— Ну еще бы! Вот только его высочество скорее признает вину за невинным, чем за своим товарищем.
Да, в нашем мире все точно так же. У сильного всегда бессильный виноват, и этого не переделаешь. Таонга завязала последнюю ленточку и довольно сказала:
— Ну вот. Теперь вы посрамите всех дворцовых клушек!
Я невольно напряглась от такого заявления. Было понятно, что мне предстоит война за место под солнцем, но что сражаться придется прямо сейчас, я не ожидала.
— И много ли тут клушек? — поинтересовалась я.
— Сейчас я провожу вас на завтрак, и всех увидите сами, — промолвила Таонга и принялась загибать пальцы: — Ее милость Марика, леди Рочестер, леди Эвенга, леди Грюннич-Зас и леди Ронненблюм.
— Прямо толпа ледей, — заметила я, нарочно исказив слово. Таонга хихикнула и сказала:
— Покажите им, что почем, ваша светлость.
Когда мы вышли в коридор, я поинтересовалась:
— За что ты их так не любишь?
Горничная печально вздохнула и снова принялась загибать пальцы.
— За тычки, за щипки, за колотушки, за грязную брань и вот за это, — она отвела прядку волос, полностью открыв левое ухо, и я увидела сморщенную кожу — старый ожог.
— Боже мой, что это? — я почему-то испугалась.
— Леди Грюннич-Зас зажала мне ухо щипцами для завивки, — объяснила Таонга. — Я недостаточно проворно укладывала ей локоны, а леди торопилась на свидание.